1 Сталинские депортации 1928-1953

РОССИЯ. XX ВЕК
ДОКУМЕНТЫ
СЕРИЯ ОСНОВАНА В 1997 ГОДУ
ПОД РЕДАКЦИЕЙ АКАДЕМИКА А.Н.ЯКОВЛЕВА
РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ:
А.Н. Яковлев (председатель), ГА. Арбатов, Е.Т. Гайдар, В.П. Козлов, В.А. Мартынов, СВ. Мироненко, В.П. Наумов, Е.М. Примаков, Э.С. Радзинский, А.Н. Сахаров, Г.Н. Севостьянов, Н.Г Томилина, С.А. Филатов, А.О. Чубарьян, В.Н. Якушев
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФОНД «ДЕМОКРАТИЯ», МОСКВА
ИЗДАТЕЛЬСТВО «МАТЕРИК», МОСКВА

РОССИЯ. XX ВЕК
ДОКУМЕНТЫ
СТАЛИНСКИЕ
ДЕПОРТАЦИИ
1928-1 953
СОСТАВИТЕЛИ: Н.Л. Поболь, П.М. Полян
МОСКВА  2005






https://docs.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_QzZNdDhNd1dNYjg/edit?usp=sharing








ББК 63.3(2)622-4 СП
Федеральная целевая программа «Культура России» (подпрограмма «Поддержка полиграфии и книгоиздания России»)
Международный фонд «Демократия» (Фонд Александра Н. Яковлева) благодарит Региональную общественную организацию «Открытая Россия» за поддержку данного издания
Сталинские депортации. 1928-1953/Под общ. ред. акад. А.Н. Яков-С 11   лева; Сост. Н.Л. Поболь, П.М. Полян - М.: МФД: Материк, 2005. -904 с— (Россия. XX век. Документы).
ISBN 5-85646-143-6
Настоящий сборник охватывает основной сегмент советских депортаций — этнический. Первые проявления этнических депортаций датируются концом 1920-х годов, но преобладающими они стали только во второй половине 1930-х, достигнув кульминации в годы Второй мировой войны и пойдя на спад после ее окончания. Этой неравномерной хронологией депортационных операций продиктованы структура и логика сборника, первая часть которого посвящена предвоенным этническим депортациям (1928-1939), вторая и третья — этническим депортациям военного времени (1939-1945), четвертая — послевоенным депортациям (вплоть до смерти Сталина). В приложения включены перечень всех депортационных кампаний и операций в СССР, а также некоторые сомнительные документы о депортациях, предположительно сфальсифицированные в Третьем рейхе. Сборник снабжен вступительной статьей,, археографическим предисловием, преамбулами к отдельным разделам и подразделам, именным указателем и библиографией.
ББК 63.3(2)622-4
ISBN 5-85646-143-6
© Международный фонд «Демократия» (Фонд Александра Н. Яковлева), 2005
© Н.Л. Поболь, П.М. Полян, составление, научно-справочный аппарат, 2005
© П.М. Полян, вступительная статья, 2005

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
Депортации как репрессии
Депортации, или насильственные миграции, — это одна из форм политических репрессий1, предпринятых государством по отношению к своим гражданам или подданным других государств с применением силы или принуждения. Во многих случаях депортации являлись лишь прелюдией к физическому уничтожению депортируемых или элементом более комплексной репрессии, когда, например, депортации подвергаются члены семей, главы которых репрессированы иным и более суровым способом (именно это весьма характерно для советской карательной системы). Нередко депортации комбинировались с другими видами репрессий, в том числе и с такими как, например, срочное или бессрочное поражение в избирательных правах.
Можно указать на следующие специфические особенности депортаций как репрессий. Это, во-первых, их административный2, то есть внесудебный характер. Во-вторых, это их списочностъ, или, точнее, контингентность: они направлены не на конкретное лицо, не на индивидуального гражданина, а на целую группу лиц, подчас весьма многочисленную и отвечающую заданным сверху критериям. Решения о депортациях принимались, как правило, руководителями партии и правительства, по инициативе органов ОПТУ — НКВД — КГБ, а иногда и ряда других ведомств. Это ставит депортации вне компетенции и правового поля советского судопроизводства3 (как и вне международного и союзного законодательства о военнопленных), и резко отличает систему спецпоселений от системы исправительно-трудовых лагерей и колоний, а также от системы лагерей для военнопленных и интернированных («архипелаги» ГУЛАГ и ГУПВИ).
И, наконец, третьей специфической особенностью депортаций как репрессий является их достаточно явственная установка на вырывание масс людей из их устоявшейся и привычной среды обитания и помещение их в новую, непривычную и, как правило, рискованную для их выживания среду. При этом места вселения отстоят от мест выселения подчас на многие тысячи километров.
1 От лат. «repressio» — карательная мера, наказание, имеющая целью подавить, пресечь что-либо.
2 Термин «административный» здесь употреблен в соответствии с советской, а не мировой практикой.
3 При этом ни Уголовный, ни Гражданский кодексы не принимались во внимание, и даже такие суррогаты советского судопроизводства как тройки или Особое совещание были не задействованы (другое дело, что частыми были такие их судебные решения, которые предусматривали «ссылку в отдаленные местности СССР» после отбытия срока в том или ином учреждении ГУЛАГа и под надзором органов спецпереселения, ответственных и за «просто» ссыльных).

6
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
Уже одно массовое перемещение депортированных в пространстве — на необъятных советских просторах — объединяет проблематику принудительных миграций с исследованиями «классических» миграций и придает ей априори географический характер.
В определенной каталогизации и систематизации нуждаются и оригинальные советские термины, обозначающие или характеризующие депортации как репрессии и депортируемых как репрессированных. Прежде всего их не следует путать и смешивать с ссыльными, или ссыльнопоселенцами, то есть высланными индивидуально и по решению суда, а также с административно-ссыльными, высланными индивидуально, но по решению не судебного, а того или иного административного органа. Эта терминология была унаследована советской властью от царизма, но для сферы массовых депортаций ей пришлось срочно заняться терминотворчеством, проявив и в этом завидное мастерство.
И действительно, раскулаченные и высланные кулаки проходили первоначально по ведомству ГУЛАГ ОГПУ и именовались спецпереселенцами. В 1933 году их перекрестили в трудпоселенцев, а места их расселения переименовали из спецпоселков в трудовые поселки, или, сокращенно, в трудпоселки.
Так называемые новые контингента, депортированные до 1939 года («бывшие люди», жители западных, южных и восточных — корейцы — границ) считались по своему статусу административно-высланными: некоторые из них были депортированы на фиксированный срок (пять или, реже, десять лет). Тот же статус (а вернее — то же наименование, но с иным наполнением) имели и депортированные в апреле 1940 года семьи расстрелянных польских граждан (офицеров, чиновников, осадников).
В феврале — апреле 1940 года вновь всплыло отринутое ранее понятие спецпереселенцы1 (контингента спецпереселенцы-осадники и спецпереселенцы-беженцы из числа бывших польских граждан), а также добавились понятия выселенцы и переселенцы (применительно к депортациям из 800-метровой приграничной полосы). А в 1941 году в совершенно новом — сугубо депортационном — значении воспользовались и дореволюционной терминологией: так, к концу 1941 года за контингентами, депортированными в 1941 году (из Прибалтики, из Молдавии и др.), более или менее закрепилось общее название — ссыльнопоселенцы (особенностью этого статуса было юридически оформленное поражение в гражданских правах). И, только начиная с 1944 года, в обиход вошел и вскоре закрепился обобщающий термин спецпоселенцы.
Депортации являлись еще и своеобразной формой учета и обезвреживания государством его групповых политических противников (и не столь уж важно подлинных или мнимых — важно, что государство решило их нейтрализовать). Случаи, когда депортации подвергается не часть репрессируемого контингента (класса, этноса, конфессии и т.д.), а практически весь контингент полностью, называются тотальными депортациями. Если основанием для депортации принципиально послужил этнический фактор, то такую депортацию резонно понимать как этническую депортацию. Она, естественно, может быть как тотальной, так и частичной, когда насильственному переселению подвергается не
1 В разъяснении начальника ОТП М. Конрадова от 27.04.1940, направленном в Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудпоселений НКВД, говорилось, что депортированных из западных областей УССР и БССР следует именовать «спецпереселенцами», дабы не путать их с «трудпоселенцами старых поселков», то есть с кулаками. (ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 68. Л. 37).

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
7
весь этнос, а только его определенная часть. При этом не так уж и важно, что дополнительный критерий сам по себе может иметь социальный характер (скажем, кулаки, или социально опасный элемент) или, скажем, характер географический (ограничение депортации того или иного этноса тем или иным конкретным регионом) — если при этом фактически депортируется отчетливая этническая группа, депортация сохраняет свой этнический характер.
Депортационная политика и депортации в СССР — суть равнодействующая внешней и внутренней политики советского государства, во всей их динамике и со всеми их особенностями и противоречиями. Тем не менее, вполне возможно и даже принципиально важно различать следующие две разновидности этнических депортаций в СССР: этнические депортации, порожденные внешнеполитическими импульсами, и депортации, порожденные импульсами внутриполитическими.
К контингентам, затронутым операциями первого вида, относятся все ино-странноподанные, а также советские граждане — представители тех народов, с титульными государствами которых СССР граничит, враждует или находится в состоянии войны. Депортации в этом случае призваны сыграть, так сказать, превентивно-профилактическую роль. Классические этнические контингента тут —поляки, немцы, финны, румыны.
К контингентам, затронутым операциями второго вида, относятся те народы СССР, у которых, во-первых, нет титульного государства за границей и, во-вторых, депортацией которых преследуются сугубо внутренние задачи. Лучшими примерами тут могут послужить калмыки и все «наказанные народы» Северного Кавказа, а также оуновцы. Промежуточное положение занимали, скажем, армяне и евреи — этносы без государства вне пределов СССР, но с большой и влиятельной диаспорой (в 1949 году еврейское государство, впрочем, возникло).
Если депортации осуществлялись уполномоченными органами советской власти на территории СССР, то мы имеем дело с внутренними принудительными миграциями, а если они осуществлялись за пределами СССР — то это международные принудительные миграции. Так, депортация в СССР лиц немецкой национальности из стран Юго-Восточной Европы чрезвычайно важна типологически, как целенаправленная попытка Сталина распространить советские правила игры на оккупированные страны Европы, а заодно и получить дополнительный контингент рабочих рук.
Внутренние принудительные миграции в целом, начиная от самых ранних депортаций казаков в 1918—1920 гг. и до депортаций «тунеядцев» или «Свидетелей Иеговы» в начале 1950-х гг., — это масштабное историческое явление, затронувшее более 6 млн человек. Они являлись составной частью тоталитарной государственной системы миграций в СССР, обусловленной сложным сочетанием политических и экономических факторов. Их стержневыми и определяющими элементами безусловно являлись так называемые кулацкая ссылка и тотальные депортации «наказанных народов» в годы Великой Отечественной войны. Более корректными представляются термины репрессированный народ и депортированный народ.
В то же время «репрессированный народ» не является синонимом «депортированного народа» еще и потому, что известны и противоположные случаи — насильственного оседания того или иного этноса (цыгане, ногайцы, казахи) или его части. Поскольку случаи оседания в настоящем исследовании специально не рассматриваются (за исключением цыган), мы будем придерживаться термина «депортированный народ».

8
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
Депортационная политика СССР
Изучение советских репрессий и, в частности депортаций обнаруживает поразительную и со временем все усиливавшуюся приверженность советского строя не классовому, а преимущественно этническому критерию репрессий. Государство рабочих и крестьян, неустанно декларировавшее верность интернационализму и классовому подходу, на практике эволюционировало к сугубо националистическим целям и методам.
Наиболее яркий пример — так называемые наказанные народы, причем наказанием, собственно говоря, и являлась их депортация. Представителей этих народов выселяли целиком и не только с их исторической родины, но и изо всех других районов и городов, а также демобилизовывали из армии, так что фактически такими этнодепортациями была охвачена вся страна (напомним, что такого рода репрессии мы называем тотальными депортациями). Вместе с родиной у «наказанного народа» отбиралась, если она была, национальная автономия, то есть его относительная государственность.
В сущности, в СССР тотальной депортации были подвергнуты десять народов. Из них семь — немцы, карачаевцы, калмыки, ингуши, чеченцы, балкарцы и крымские татары — лишились при этом и своих национальных автономий (их общая численность — около 2 млн чел., площадь заселенной ими до депортации территории — более 150 тыс. кв. км.). Но под определение тотальной депортации подпадают еще три народа — финны, корейцы и турки-месхетинцы.
Депортационная политика СССР тесно связана с общей политикой принудительного труда в СССР и может быть понята только в единстве с практикой принудительного трудоиспользования осужденных в ГУЛАГе и планово-добровольного переселения. Считалось, что принудительный труд мог быть даже более эффективным, чем свободный.
Между планово-добровольным, депортационным и тюремно-лагерным типами переселений отмечалось не всегда четкое, но все же ощутимое разделение труда: так, плановое переселение отвечало за перемещение в трудодефицитные регионы с относительно благоприятными природными и социальными условиями (например, на Северный Кавказ или в отдельные районы юга Дальнего Востока), тогда как «Архипелаг ГУЛАГ» специализировался на освоении районов с экстремальными природными условиями (как, например, на Колыме) или же обеспечивал физическим трудом сверхсекретные объекты (урановые рудники, закрытые города и т.д.). Что же касается «архипелага» спецпоселков и комендатур для депортированных, то он занимал промежуточное положение между ними, в результате чего основными ареалами вселения депортированных были Европейский Север, Урал, Западная Сибирь, Казахстан и Средняя Азия, за исключением разве что самых обжитых или приграничных районов.
В этой связи немалый интерес представляет организационная структура депор-тационного дела в СССР. При всем принципиальном различии между советскими депортированными (как административно-высланными спецпоселенцами) и советскими заключенными (как осужденными НКВД или судами) существенно помнить, что сугубо организационно и за то, и за другое отвечали органы ОГПУ — НКВД — МВД. Заметим, что и третья составная часть принудительных миграций — так называемые плановые переселения — некоторое время так же находилась в ведении НКВД. Впервые Переселенческий отдел НКВД был образован 22 июля 1936 года на базе Всесоюзного переселенческого комитета при СНК (в 1937-1938 гг. его возглавлял уже знакомый нам И.И. Плинер).

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
9
9 августа 1939 г. отдел был вновь выведен из штата НКВД и передан в ведение Переселенческого управления при СНК. Интересно, что на время его существования в составе НКВД пришлась первая тотальная этническая депортация — выселение корейцев.
Большую часть периода депортаций Отдел спецпоселений или аналогичные ему структуры входили непосредственно в ГУЛАГ как его составная часть. В самом начале 1930-х гг., во время кулацкой ссылки, в составе ОГПУ существовал самостоятельный Отдел по спецпереселенцам, со своими отделениями и инспекциями на местах1.
Постановлением СНК за № 775/116 от 20 апреля 1933 г. «Об организации трудовых поселений ОГПУ» система трудпоселений и спецпоселков была объединена с ГУЛАГом в единый орган — Главное управление лагерей и трудовых поселений ОГПУ. Начальником управления в целом был М.Д. Берман, а его заместителями и руководителями соответствующих отделов являлись — Я.Д. Рапопорт (по лагерям) и И.И. Плинер (по трудопоселениям). В ведении последнего закреплялись следующие контингенты: а) выселенные из районов сплошной коллективизации кулаки; б) выселенные за срыв и саботаж хлебозаготовительных и других кампаний; в) городской элемент, отказавшийся в связи с паспортизацией выезжать из Москвы и Ленинграда; г) сбежавшие из деревни кулаки, снимаемые с промышленных производств; д) выселяемые в порядке очистки государственных границ и е) осужденные органами ОГПУ и судами на срок от 3 до 5 лет включительно, кроме особо опасных элементов из них (при этом последним разрешалась и последующее прибытие их семей).
Последний контингент говорит о большем, чем о координации усилий и разделении труда, а именно, о своеобразном процессе сращивания спецпоселений и лагерей в единое целое2.
10 июля 1934 года ОГПУ было реорганизовано в НКВД. 27 октября того же года в НКВД были переданы исправительно-трудовые учреждения Наркомата юстиции, после чего Главное управление лагерей и трудовых поселений было реорганизовано в Главное управление лагерей, трудовых поселений и мест заключений НКВД3. Вплоть до конца августа 1941 года Отдел трудпоселений существовал как подразделение ГУЛАГа.
Но 28 августа 1941 года — накануне выселения немцев Поволжья — был создан так называемый ОСП — Отдел спецпоселений НКВД. Начальником отдела был назначен майор гб И.В. Иванов, а его заместителем — капитан гб М.В. Конрадов. Согласно датированному 1 сентября Положению4, отдел был создан специально для переселения советских немцев в глубинные районы и их расселения и трудового устройства на новых местах проживания. Применительно к местам вселения, к планированию и обследованию привлекались также органы Наркомзема и Переселенческого управления.
Интересно, что ОСП не нес ответственности ни за какие другие, ранее депортированные, контингенты. Так, в письме начальника ГУЛАГа В.Г. Наседкина зам. наркома НКВД В.В. Чернышеву от 27 ноября 1941 года, ссыльно-поселенцы из Прибалтики, Западной Украины и Молдавии прямо названы «бесхозными».
1 См.: Лубянка-2. С. 339.
2 См.: Дугин, 1999. С. 69-71.
3 См.: ГУЛАГ, 2000. С. 233-234. Со ссылкой на: ГАРФ. Ф. Р-9401. On. 1. Д. 463. Л. 381.
4 См.: Лубянка-2. С. 270-271. № 147. Со ссылкой на: ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 72. Л. 1-2.

10
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
Параллельно в составе ГУЛАГа существовал Отдел трудовых и спецпоселений (ОТСП)1. 14 ноября 1942 года, когда ОСП был расформирован, его функции были возвращены в ОТСП (с 12 января по 17 марта 1944 года его начальником был П.И.Мальцев). Однако 17 марта 1944 года —после завершения тотальных депортаций на Северном Кавказе — Отдел спецпоселений НКВД — МВД был создан вновь и снова — на базе ОТСП ГУЛАГ. Его начальниками были М.В. Кузнецов (при заместителе П.И. Мальцеве), с 25 ноября 1946 года — снова П.И. Мальцев, а с 14 февраля 1948 года — В.В. Шиян. 14 июля 1950 года спецпоселения были переданы из ведения МВД в ведение МГБ, в составе которого создавалось специализированное 9-е Управление по надзору за политическими и уголовными ссыльными, высланными и спецпоселенцами2.
В последующем названия отдела еще не раз менялись: так, с 16 ноября 1950 года — это уже 9-е Управление МГБ (В.В. Шиян был до 21 ноября 1951 зам. начальника, а по 27 мая 1953 года — начальником этого управления), с 14 марта 1953 года — Отдел «П» МВД, а с 30 октября 1954 года — 4-й спецотдел МВД. Наконец, 27 марта 1959 года, в связи с тем что большая часть спепоселенцев была уже снята с учета, отдел был окончательно расформирован, а его функции переданы в Главное управление милиции МВД3.
Депортационная политика и депортационные операции в СССР
В СССР отдельные и, на первый взгляд, локальные операции по принудительному переселению тех или иных групп населения начались в ходе или сразу же после окончания Гражданской войны.
Хотя не вполне корректно было бы говорить о специфичности принудительных миграций исключительно для СССР (или, скажем, сугубо для социалистического строя), нельзя не отметить их феноменальное распространение в Советском Союзе, отлаженную технологичность и неслыханную прежде масштабность. В целом приходится констатировать наличие в СССР специфической депорта-ционной политики, как существенной части общей репрессивной политики советского государства и важного инструмента во внутренней репрессивной политике. Депортации при этом мыслились насущным и эффективным орудием социальной инженерии, причем орудием «гуманным», поскольку тем или иным социально-неблагонадежным контингентам отказывалось не в праве на жизнь (тогда это был бы геноцид), а «всего-навсего» в праве на свободу.
Многочисленные и насильственные перемещения миллионов советских людей имели самые серьезные демографические и экономические последствия как для регионов прибытия и выбытия, так и для страны в целом. Имели они и свою историческую и даже географическую логику, не говоря уже об организационной логистике и инфраструктуре, как правило, сосредоточенных под эгидой
1 См.: Лубянка-1. С. 293 (по состоянию на 20.05.1942).
2 См. соответствующее Пост. СМ СССР № 3077-1286 сс (Лубянка-2. С. 647-649. № 159. Со ссылкой на: АПРФ. Ф. 93. Коллекция постановлений). Часть поселенцев, работающих на некоторых промышленных предприятиях МВД (Норильский никелевый комбинат, Енисейстрой, стройки в Тюменской области) были оставлены под надзором МВД с обязательством отчитываться перед МГБ.
3 См.: Лубянка-1. 1997. С. 130. Еще в 1959 году ряд дел, касающихся персонального учета спецпоселенцев и ссыльных, переписка и справочно-учетные материалы были переданы в МВД союзных и автономных республик и УВД краев и областей. Документы и материалы общего характера были переданы в ГАРФ — ЦГАОР на государственные хранение в 1963 г. (Павлова, 1992. С. 22-23).

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
11
ОГПУ — НКВД — МВД. Только в 1920-е и в первую половину 1930-х годов центр формирования депортационной политики был смещен в сторону компартии («Комиссия Андреева» и др.). Как правило, решения о депортации, пусть и самой ничтожной по количественному признаку, принимались на самом верху, в центре, но до 1935 года встречались и исключения: так, повышенная самостоятельность и, добавим, активность характерны для Украины и Ленинграда. В критические моменты, например, во время Гражданской или Великой Отечественной войн, уровень принятия решения мог опускаться и еще ниже — до регионального или даже военно-территориального (военные округа или даже фронты).
Основной единицей, можно даже сказать — ячейкой, депортационной политики СССР являлись депортационные операции. В это понятие мы вкладываем выселение строго фиксированного контингента людей, осуществляемое в фиксированные сроки и на фиксированной территории, насильственным (при непосредственном применения силы) или принудительным (под угрозой ее применения) путем и по заранее разработанному сценарию, или плану. Как правило, этот сценарий оформлен в официальные нормативные акты государственных или партийных инстанций (законы и указы, директивы и постановления, приказы и распоряжения и др.).
Депортационная операция может включать в себя как различные внутренние этапы (например, так называемую фазу «первых эшелонов», то есть депортацию основной массы контингента, и последующие действия по дополнительному выявлению или поиску лиц, не охваченных первой волной или уклоняющихся от депортации), так и некоторые сопутствующие действия, не требующие физического контакта с депортируемым контингентом, но являющиеся составной частью операции как политического инструмента (например, административно-территориальные и топонимические репрессии или, скажем, меры по реабилитации и репатриации).
Совокупность выделенных единичных операций часто поддается смысловой группировке по различным содержательным признакам, но в первую очередь — по признаку контингента: скажем, все разновременные депортации кулаков или все депортации немцев и т.д. Такие группировки, по существу, — это части единой операции более высокого уровня, Тем не менее, поскольку они состоят из двух или нескольких единичных депортационных операций, они и сами нуждаются в термине, и в качестве такового мы предлагаем депортационную кампанию. Под нею мы понимаем некое сквозное единство единичных депортационных операций, объединенных общностью депортируемого контингента, но нередко разнесенных во времени, как, впрочем, и в пространстве. Примерами могут послужить депортационные кампании «кулацкая ссылка» или «превентивная депортация советских немцев», осуществлявшиеся, соответственно, в 1930— 1934 и 1941-1942 гг., состоявшие, каждая, из целой серии депортационных операций и растянувшиеся в общей сложности на долгие годы и месяцы.
Такой подход позволяет лучше увидеть глубокое смысловое единство депортационной политики и общей внутренней политики советского государства. С группами единичных депортационных операций, сведенных в сквозную депортационную кампанию, как правило, хорошо соотносятся те или иные «политические операции», или, «политические кампании» своего времени (как, например, раскулачивание, репатриация и др.).
Забегая вперед, заметим, что данные, которыми мы располагали, позволили выявить по меньшей мере 52 сквозные депортационные кампании и около 130 депортационных операций. При этом выяснился целый ряд остававшихся до этого втуне обстоятельств и проблем.

12
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
Каждой в конечном итоге зафиксированной депортационной операции присвоен индекс, состоящий из указания на год ее проведения и на ее условное порядковое место в хронологии операций этого года (например, обозначение 33(1) говорит об операции, открывающей собой программу 1933 года и т.п.). Перечень, каким он нам представился в итоге проделанной работы приведен в приложении 2 (оставшихся не проясненными или спорными случаев мы здесь не касаемся).
Если распределение депортационных операций по хронологии и в принципе и практически возможно (несмотря на размытость некоторых важных дат), то такое же распределение сквозных депортационных операций чрезвычайно затруднительно, так как отдельные политические кампании проводились параллельно, а некоторые из них (например, коллективизация или репатриация) нередко длятся по несколько лет.
Сказанное в целом лишний раз подчеркивает острую необходимость дополнительного обращения к архивным источникам. Систематичность, к которой, как мы надеемся, нам удалось приблизиться, должна помочь сделать это обращение более эффективным, а последующее изложение — более осмысленным. В этой связи можно предполагать, что итоговые цифры статистических масштабов принудительных миграций в СССР, приводимые ниже, еще не раз будут пересматриваться и уточняться.
Сводные количественные показатели советских депортаций, в разрезе характерных периодов, представлены в таблице:
Масштабы принудительных миграций в СССР в 1920-1952 гг.
Характерные периоды
Количество депортированных
Внутренние
Внешние*
Итого

тыс. чел.
%
тыс. чел.
%
тыс. чел.
%
1920-1925
100**
1,7
0,1
0,0
100**
0,9
из них этнические
—

—

—

1930-1931
2050
34,1
—
—
2050
17,2
из них этнические
18/0,5

—
—
18/0,5

1932-1934
335
5,7
200
3,3
535
4,5
из них этнические
—

—

—

1935-09.1939
260
4,4
-
-
260
2,2
из них этнические






1940-1941
395
6,7
-
-
395
3,3
1941-1942
1200
20,5
-
-
1200
10,1
1943-1944
870
14,8
-
-
870
■7,3
1944-05.1945
260
4,4
5565
93,0
5825
49,0
05.1945-1952
400
6,8
255
3,7
655
5,5
ИТОГО
5870
100,0
6020
100,0
11890
100,0
из них этнические
3377
57,5
455
7,6
3822
32,1
Источники: Полян, 1996; Полян, 2001.
* Без учета депортаций советских граждан, осуществленных Германией.
* С учетом условной оценки по кампаниям II и III.

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
13
На протяжении второй половины 20-х годов принудительные миграции как таковые практически не встречались — то было время интенсивных экспериментов с плановым переселением.
Подсчеты показали, что только внутренними депортациями, то есть теми, что не выплескивались за ширящиеся границы советского государства, было охвачено более 6 млн. чел. Примерно столько же (около 6 млн чел.) депортированных — и на счету внешних, или международных миграций. Таким образом, всего за годы советской власти число принудительных мигрантов составило около 12 млн чел., а с учетом компенсационных мигрантов — порядка 14,5 млн чел.
Из 52 депортационных кампаний 38, или 73%, являлись этническими (разумеется без учета казаков, исторически и до самого последнего времени являвшихся сословием, но в ходе Всесоюзной переписи населения 2002 года сумевших оформить еще и этническую свою идентичность). В то же время доля этнических депортаций в общем числе депортированных значительно меньше — 32,1%, при 57,5% во внутренних и всего лишь 7,6% во внешних депортациях (см. табл.). Это связано прежде всего с тем, что две самые массовые депортацион-ные операции — кулацкая ссылка и насильственная репатриация не относятся к разряду этнических. Точнее, роль этнического начала в них была исчезающее мала, хотя раскулачивание национальных районов и делало кулацкую ссылку из них этнически окрашенной1, равно как и репатриация из Германии лиц из числа немцев, крымских татар и других народов, депортированных в СССР во время войны.
В 1925 году была создана Комиссия ПБ РКП(б) по обследованию пограничной полосы при председателе наркома военно-морских дел К.Е. Ворошилове и заместителе председателя А.С. Бубнове (в то время начальнике Политуправления Красной Армии). В сентябре 1925 года ее доклад был одобрен Политбюро, и одним из его 22-х пунктов было — изучение возможностей «переселения избытка населения из пограничной полосы»(!). В понятие погранполосы при этом входили практически все приграничные административные единицы окружного или районного уровня, в частности большая часть Ленинградской области, четыре округа Белоруссии (Полоцкий, Минский, Бобруйский и Мозырский) и восемь округов Украины (Коростенский, Волынский, Шепетовский, Проску
1 Примером могут послужить 999 кулацких семей (5317 чел.) из Дагестана и Чечено-Ингушетии, отправленных в 1936 году в совхозы Киргизии и Казахстана. На Политбюро ЦК ВКП(б) вопрос о переселении кулацких хозяйств из Дагестана и Чечено-Ингушетии рассматривался еще весной — 20.05.1936 (Политбюро-И, 2001. С. 767. Протокол № 39, п. 242; см. также в письме зам. начальника ГУЛАГ НКВД И.И. Плинера наркому внутренних дел Ежову и его замам Агранову и Берману от 07.11.1936 — ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 33). К этой операции, судя по всему, относится и соответствующая «Инструкция начальнику оперативной группы», утвержденная начальником НКВД по Северо-Кавказскому Краю И.Я. Дагиным (не ранее 15.07.1934 и не позднее 29.03.1937) и написанная с учетом, как это представлялось авторам, «особенностей национальных областей и специфических условий национального аула» (Гаев, Хадисов, Чагаева, 1994.С. 66—69). В то же время среди подкатегорий кулаков, защищенных от экспроприации и выселения, наряду с хозяйствами красных партизан, бывших участников Гражданской войны и теперешних красноармейцев, встречается (по крайней мере, применительно к Западно-Сибирскому краю) и две этнические категории — хозяйства иннос-транноподанных и кулаков татаро-бухарцев (см. постановление Президиума Западно-Сибирского крайсполкома о ликвидации кулачества как класса от 05.05.1931 в: Данилов, Красилъников, 1993. С. 99).

14
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
ровский, Тульчинский, Могилев-Подольский, Каменец-Подольский и Автономная Молдавская ССР): только на Украине в ней проживало 4,8 млн чел., или 6% населения1.
Примеров реальных депортаций на основании той или иной степени тщательности приграничных зачисток — сколько угодно. И поскольку население конкретных приграничных зон имело ту или иную, но чаще всего вполне определенную этническую окраску, эти репрессии неизбежно начинали принимать, наряду с социальной, еще и этническую направленность. Мало-помалу, классовый ориентир репрессий привыкал к своему сочетанию с этническим и наметилась общая и набирающая силу тенденция к постепенному вытеснению и замещению социального элемента этническим.
Все это готовило — и постепенно подготовило — почву для того, что понятие враг народа, применявшееся к конкретной индивидуальной личности, а в безличном виде — к весьма аморфным группам (кулаки, троцкисты, зиновьевцы и т.п.), были примерено — а затем и применено — так же и к этническим категориям. Фраза безымянного чекиста из Актюбинска о том, что «...из поляка никогда коммуниста не сделаешь, во всяком случае в этом поколении. Они все нам враги, сколько бы их ни было!»2 — говорит сама за себя. В том же ряду и фраза сотрудника райкома партии, который на вопрос депортированных немцев-руководителей о перспективах их трудоустройства, срезал их так: «Немцы народ ненадежный, и поэтому насчет работы разговора быть не может, кроме физической работы в колхозе»3.
В этом контексте гораздо лучше понимаешь, как закладывались и как развивались представления о враждебных нациях, столь отчетливо проявившие себя в годы войны в депортациях «наказанных» — превентивно ли, в порядке ли возмездия — народов.
Историография советских депортаций
С момента своего осуществления и чуть ли не до конца 1980-х гг. принудительные миграции были в СССР одной из самых табуированных тем. До середины 1950-х гг., когда прозвучали первые половинчатые хрущевские разоблачения, из общественного (а в значительной мере и из государственного) обихода были исключены не только какие бы то ни было сведения о депортированных и депортациях, но и сами упоминания о высланных народах.
Непосвященный мог бы догадаться о существовании в СССР, например, ингушей или калмыков лишь посредством сличения аналогичных справочных источников (энциклопедических изданий, административных карт), датированных временем до и после депортаций. Да и после их частичной реабилитации запрет на «лишнюю» информацию не был снят и фигура умолчания оставалась
1 Комиссия (позднее Бубнов стал ее председателем) продолжила свою деятельность до конца 1928 г. (Кен, Рупасов, 2000. С. 486-487). В 1930 г. в число районов погран-полосы входили также Одесский, Бердичевский и Винницкий приграничные округа.
2 См.: Хребтович-Бутенева, 1984 С. 48-53.
3 Высказывание Исаенко, секретаря по кадрам Красноярского райкома ВКП(б) Казахстана. См. в докладной записке оперуполномоченного ОСП лейтенанта Гб Мартьянова от 12.01.1942 «О проверке расселения и трудового устройства спецпереселенцев-немцев в Северо-Казахстанской области», по состоянию на 06.01.1942 (Депортации народов СССР, 1995. С. 236. Со ссылкой на: ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 85. Л. 185— 186).

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
15
преобладающей. Помимо официозной интерпретации допускались, — и то лишь изредка, — единичные глухие ссылки фактографического характера (как правило, в контексте мажорного анализа деятельности партийных и советских органов тех или иных регионов в те или иные периоды).
Впервые всерьез и во весь голос о принудительных миграциях в СССР заговорили на Западе. Первые специальные упоминания, первые публикации документов, первые постановочные и обобщающие исследования, посвященные проблематике депортаций, вышли именно там, причем вышли на удивление рано.
В 1960 году, то есть спустя всего три года после начала процесса реабилитации «наказанных» этносов, в США вышла книга Роберта Конквеста «Советские депортации народов»1. Этнические депортации военного времени в СССР он рассматривал как естественное продолжение колониальной политики царской России, облегченное компактной конфигурацией и сухопутностыо Российской империи. Основывался он при этом на чрезвычайно скудных источниках — советском официозе (включая упомянутые сравнения административных карт и энциклопедий, переписи 1926, 1939 и 1959 гг., кампанию по разоблачению Шамиля как агента английского империализма и даже перечнях подписных изданий Союзпечати!), показаниях австрийских военнопленных, репатриированных из Казахстана (где они сталкивались, по крайней мере, с чеченцами) и даже отчете английских альпинистов об экспедиции 1958 г. в Приэльбрусье (куда уже начали возвращаться балкарцы)2. Многое почерпнуто из признаний советского перебежчика, подполковника Бурлицкого, участника всех операций по депортациям (кроме балкарской)3, а также из секретного доклада Н.С. Хрущева XX съезду КПСС (в котором, кстати, остались даже не упомянутыми советские немцы и крымские татары)4.
Несмотря на эту скудность, Р. Конквест впервые сумел дать — и к тому же весьма реалистичный — набросок хронологии и статистики депортаций «наказанных народов», но и частичный — и несколько более условный — набросок статистики смертности в ходе их осуществления.
Р. Конквест построил и первую (весьма условную и даже не совсем точную) карту депортаций «наказанных народов» в СССР5. В 1972 году вышло первое издание «Атласа русской истории» Мартина Гильберта, где была представлена и карта обобщенных направлений этнических депортаций в СССР (более точная, чем у Р. Конквеста, но все еще весьма приблизительная).
О раскулачивании и об этнических депортациях сильно написал и Александр Солженицын в своем «Архипелаге ГУЛАГ», увидевшем свет в 1973-1975 гг. По существу, каждая контингентная депортация непременно «делегировала» в ГУЛАГ (так сказать, на индивидуальной основе) своих наиболее ярких и опасных лидеров и представителей. И в «Истории нашей канализации» (второй главе
1 Conquest, 1960.
2 См.: Jones R. Climbing wit the Russians.//Geographical Magazine. 1959. June.
3 Были опубликованы в журнале «Life» за 5.07.1954.
4 Кроме того, информацией располагали и представители депортированных народов из числа советских невозвращенцев, избежавших послевоенной репатриации, В частности по информации Р. Конквеста, особенно активной и организованной была калмыцкая диаспора во главе с Наминовым, постоянно обращавшаяся в международные организации и взывавшая к общественному мнению, как в странах Запада, так и на Востоке.
5 Conquest, 1960, Р. 94.

16
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
первой части «Архипелага ГУЛАГ») А. Солженицын рассказал о подавляющем большинстве депортационных «потоков», прекрасно укладывающихся в заданные им — с 1918 по 1956 г. — временные рамки. При этом, несколько, может быть, расширяя сферу компетенции ГУЛАГа как структурного подразделения НКВД, он нисколько не преувеличил его собирательного значения и репрессивно-нарицательного звучания.
О резонансе, который этот поистине эпический опыт художественного исследования имел во всем мире, включая и СССР, можно и не говорить: с учетом многочисленных переводов солженицынского «Архипелага» на все массовые литературные языки мира тема сталинских депортаций была обнародована поистине в планетарном масштабе.
Но особого упоминания заслуживает вышедшая в 1978—1979 гг. (сначала на русском, а затем и на английском языке) книга Александра Некрича «Наказанные народы», написанная еще в первой половине 1970-х гг., когда автор жил в СССР. Впервые этнические депортации в СССР рассматривались здесь как целостная, мало изученная и, подчеркнем, как научная проблема. Отдельные главы посвящены депортациям из Крыма, Калмыкии и Северного Кавказа, пребыванию «наказанных народов» в статусе спецпоселенцев и процессу их возвращения (или невозвращения) на покинутые земли. Фактографической основой для А. Некрича послужили немногочисленные советские и зарубежные публикации по истории Второй мировой войны (напомним, что архивы в те годы были наглухо закрыты даже для большинства историков-партийцев1), а также работы по истории партийного строительства в национальных окраинах СССР в годы войны и в послевоенное время, подчас содержавшие крупицы сведений, ценных для проблематики «наказанных народов», а также устные свидетельства представителей самих репрессированных народов.
Именно Р. Конквест и А. Некрич выдвинули проблематику «наказанных народов» в качестве самостоятельной научной задачи и сделали первые, и потому особенно трудные шаги к ее прояснению. Отдавая им должное, все же отметим, что советской научной историографии по этой теме фактически не было.
Первые научные статьи и публикации о проблеме депортаций в СССР появились только в самом конце 1980-х гг., уже во время перестройки. Определенное консолидирующее значение имел Круглый стол по проблематике советских депортаций, организованный в 1988 году в Московском филиале Географического общества СССР пишущим эти строки.
Постепенное открытие соответствующих фондов в центральных и региональных архивах России и других стран СНГ привело к всплеску интереса к этому впоросу и, начиная с 1990-х гг., к многочисленным публикациям. Среди них отметим работы СУ. Алиевой, В.А. Аумана и В.Г. Чеботаревой, И. Биласа, X. Бо-кова, Н.Ф. Бугая, В. Бруля, В.Б. Вепринцева и И.А. Мочалина, Г.Ф. Веснов-ской, Г. Вормсбехера, М.А. Вылцана, В.Л. Гениса, А.А. Германа, Л.В. Гиль-ди, Л.И. Гинцберга, А.М. Гонова, А.Е. Гурьянова, В.П. Данилова, А.Н. Дугина, Е.А. Зайцева, И.Е. Зеленина, В.Н. Земскова, Х.М. Ибрагимбейли, В.А. Иванова, Н.А. Ивницкого, В.А. Исупова, О.Н. Кена и А.И. Рупасова, Г.Н. Кима, А.Н. Кичихина, В.А. Козлова, А.И. Кокурина, А.Н. Коцониса, С.А. Красиль-никова, В.Э. Кригера, М.С. Куповецкого, Н.С. Лебедевой, В.Н. Макшеева,
1 Уже по этой одной причине весьма некорректным является выставление А. Некричу упреков в незнакомстве с архивными данными (см.: Бугай, Гонов, 1998, С. 25—26).

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
17
О.Л. Миловой, Ш.С. Мудуева, С.Г. Нелиповича, А.И. Османова, Т.Ф. Павловой, Е.Х. Панеш и Л.Б. Ермолова, B.C. Парсадановой, В.И. Пасата, Э. Пел-кауса, Г. Саббо, В.П. Сидоренко, Ю. Сливки, Х.П. Стродса, В. Убушаева, СМ. Червонной, И.М. Чеченова, А.А. Цуциева, Д.В. Шабаева, Д. Эдиева, Э. Эркенова и других исследователей (главным образом историков, архивистов и этнографов), а также воспоминания самих депортированных.
Совокупными усилиями исследователи сделали достоянием гласности и ввели в научный оборот сотни, если не тысячи важнейших документов. Вместе с тем критическое знакомство с некоторыми из них оставляет и определенную неудовлетворенность — из-за многочисленных опечаток или ошибок в текстах, в датах и в описании источников. Многие ошибки и даже опечатки многократно репродуцируются, что говорит об определенной общности их источника (чаще всего ими являются ранние — нередко газетные — публикации Н.Ф. Бугая и В.Н. Земскова). Лишь очень немногими проводилась хотя бы частичная археографическая подготовка документов, например, И. Биласом, Н.Ф. Бугаем (в некоторых изданиях конца 1990-х и начала 2000-х гг.) или Ю. Сливкой, но в этом отношении выделяются работы О.Л. Миловой, В.И. Пасата и, в особенности, Н.С. Лебедевой. Большинство же ограничивается архивными ссылками, но даже это, увы, до сих пор еще не стало стандартом.
Долгое время неизученным оставался и вопрос о депортации в последние месяцы войны и использовании в первые послевоенные годы в СССР труда интернированных и мобилизованных (или арестованных) гражданских немцев иностранного подданства (сугубо метафорически, по аналогии с советскими остарбайтерами, мы прибегаем для их обозначения к термину вестарбайтеры). На Западе уже вышли исследования, прямо или косвенно затрагивающие эту тему (монографии Г. Вебера с соавторами, С. Карнера и др.). В России первые публикации на эту тему увидели свет в 1994 г. (статьи В.Б. Конасова и А.В. Те-рещука, П.Н. Кнышевского, М.И. Семиряги). Попытка дать обобщающий очерк и этих специфических депортаций была предпринята в свое время и пишущим эти строки1.
Попытки обобщения накопленного эмпирического материала встречались гораздо реже. Из российских работ особенно значимы монографии о депортированных народах Н.Ф. Бугая «Л. Берия — И. Сталину: «Согласно Вашему указанию...» (1995) и о кулацкой ссылке Н.А. Ивницкого «Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов)» (1996), а также недавняя монография В.Н. Земскова «Спецпоселенцы в СССР, 1930-1960», вышедшая в 2003 году и подытожившая большую серию его статей 1990-х гг. о кулацкой ссылке. Однако у этих авторов (кроме Ивницкого) заметна тенденция если и не оправдывать сталинские репрессии, то, по крайней мере, брать на веру их аргументацию и документацию.
В то же время у многих зарубежных авторов, особенно у коллег из Польши, Западной Украины и Прибалтики, столь же отчетлива и прямо противоположная тенденция. Депортации народов для них ни что иное как часть тотальной советской репрессивной машины, обрушившейся на их страны, как часть того, что они называют «советизацией» или «советской оккупацией». И это, конечно, справедливо. Но при этом повсеместно встречаемое в этих работах — и особенно применительно к прибалтийским народам — слово «геноцид» подвергается тем самым недопустимой девальвации и сочетается с забвением или равнодуши
1 Полян, 1999; Полян, 2001.

18
ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
ем к трагедии того подлинного геноцида, что разыгралась на той же самой территории в 1941—1944 гг.
На фоне темы сталинских репрессий в целом и, в особенности, исправительно-трудовой системы, в исследовательском процессе на Западе проблематика принудительных миграций до известной степени ушла в тень. Можно привести лишь несколько имен историков, посвятивших ей монографические исследования или хотя бы серии статей. Сочетая анализ новодобытых в СССР эмпирических данных с традиционной приверженностью литературным источникам (главным образом мемуарного характера), они нередко ближе подходили к обобщающим оценкам и выводам, нежели их коллеги из России и Украины.
Важный вклад в изучение истории коллективизации и кулацкой ссылки внесли С. Виола (Канада), А. Грациани (Италия) и С. Мерль (Германия). Немецкие историки изучали, в основном, депортации поволжских немцев (А. Айс-фельд, В. Гердт, В. Кригер, Д. Дальман).
Высоким уровнем критической проработки самых разнообразных и разношерстных источников отличаются статьи таких американских ученых, как М. Гелб (о депортациях корейцев, финнов и других национальных меньшинств) и П. Холквист (о депортационной политике царской России в годы Первой мировой войны, а также большевистской России в первые годы советской власти). Депортациям, а точнее депортированным большое внимание уделено в монографии И.О. Поля о тюремной системе СССР.
Рассмотрение депортации чеченцев, ингушей и крымских татар в самом общем и широком контексте этнических чисток в Европе в XX веке, как это сделали Б. Уильяме (автор фундаментального исследования по истории крымских татар1), Н. Наймарк и Т. Мартин (причем иной раз с привлечением и введением в научный оборот интересного фактического материала из российских архивов) также дало новую и интересную перспективу.
Попытка хронологического обобщения проблематики советских депортаций предпринята в монографии французского историка Ж.-Ж. Мари «Депортированные народы Советского Союза» (1995). Система спецпоселений представляется ему «вторым ГУЛАГом». Это классическая компилятивная работа, не претендующая ни на новизну материала, ни на новизну осмысления. Ее слабостью, кроме всеупрощающей поверхностности, является необычайно жидкая источниковедческая база — в диапазоне от самых первых публикаций Н.Ф. Бугая, С. Кима и В.Н. Земскова до анонимных «дайджестов» в рекламно-туристичес-ком издании «Союз», предлагавшихся для чтения в международных аэропортах и поездах. Самые поздние цитируемые западные источники — статьи в «Монд» или переиздания А. Авторханова — датированы 1993-1994, а самые поздние постсоветские публикации — 1991—1992 годами! Тем не менее, хронология основных этнических депортаций в СССР дана, в основном, правильно, последовательно и без существенных ошибок2. Очень коротко освещаются вопросы пребывания депортированных на спецпоселении, их полуреабилитации и полурепатриации. В завершающей книгу главке «Бесперспективный баланс» французский ученый справедливо указывает на многообразие связей между сталинскими депортациями и многочисленными вооруженными межэтническими конфликтами постсоветского времени на постсоветском пространстве.
1 Williams, 2001.
2 Без неточностей, впрочем, не обошлось: первые депортации финского населения отнесены к 1932-1934 гг. (Marie, 1995. Р. 21).

ДЕПОРТАЦИИ И ЭТНИЧНОСТЬ
19
Однако не следует переоценивать охарактеризованный выше публикационный бум. Он был достаточно хаотичен для того чтобы оставить после себя немалое количество «белых» и «серых» пятен, ощутимых в исследовании депортаций и депортационной политики СССР. Хочется думать, что пятна эти локализованы уже достаточно точно, чтобы попытаться их закрыть. Больше всего их относится к первой половине 1930-х гг., к военному времени (прежде всего, депортации, инициированные военными) и к началу 1950-х гг.
Исследование продолжается, и хочется надеяться, что настоящее издание будет полезно не только массивом собранного в нем материала, но и фиксацией всего того, что, в силу разных причин, так и не удалось выявить и достойно представить.
Павел Полян

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
Композиционные принципы
Настоящее издание состоит из вступительной статьи, данных заметок, корпуса документов, приложений, списка сокращений, избранной библиографии и аннотированного именного указателя.
В основу композиции корпуса документов об этнических депортациях в СССР, публикуемых в настоящем издании, положен смешанный хронологически-тематический принцип. Документы разбиты на пять частей, соответствующих крупным историческим фазам советских этнических депортаций. Документы первой части охватывают депортационные операции, планировавшиеся или осуществлявшиеся в период с конца 1920-х гг. и до 1 сентября 1939 г. (то есть до начала Второй мировой войны), второй — в период между 1 сентября 1939 и 22 июня 1941 г. (то есть между началом Второй мировой войны и нападением Германии на СССР), третьей — между 22 июня 1941 и 9 мая 1945 г. (то есть период Великой Отечественной войны в ее традиционном советском понимании) и, наконец, четвертой и пятой — период после 9 мая 1945 г. (то есть послевоенное время), с дополнительным выделением периода между смертью Сталина и концом 1956 г.1
Внутри каждого раздела документы структурируются на блоки, посвященные отдельным этнодепортационным кампаниям или же в отдельных случаях их группам. В качестве следующей и последней ступени организации материала напрашивается депортационная операция, но и здесь нам пришлось пойти в ряде случаев на их группировку и объединение: некоторые из операций оказались слишком мало изученными и потому явно недостаточно документированными. К каждой части, а в некоторых случаях и к отдельным главкам, П.М. Поляном написаны преамбулы, задающие историко-политический контекст соответствующих депортационных кампаний или операций2.
Внутри отдельных блоков документы следуют строго в хронологическом порядке. Документы, содержащие материалы не об одной, а о нескольких последовательных, но все же разновременных операциях, или относятся к позднейшей из них, или выносятся в отдельный блок, сводный для двух или нескольких операций.
1 Отступлением от названного принципа явилось помещение во вторую, а не в третью часть блока «Переселение амнистированных польских граждан»: несмотря на то что эти переселения осуществлялись в основном осенью 1941 г., эта операция являлась логическим продолжением серии других польских операций, осуществленных до 22 июня 1941 г. Точно так же вне «своих» хронологических рамок публикуются отдельные документы, обозначающие, как правило, концептуально-подготовительную фазу подготовки некоторых операций (так, блоку документов по операции «Юг» в четвертой части предшествует документ 1944 г. и т.п.).
2 Интересующихся отсылаем к соответствующим разделам монографии: Полян, 2001 (а).

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
21
Вслед за корпусом документов следуют два приложения, первое из которых содержит два документа, являющиеся немецкими фальсификатами, а второе — более подробные сведения о депортационных операциях в СССР.
В справочный аппарат входит также избранная библиография. В список включены только фундаментальные или часто цитируемые исследования по данной теме. Все остальные источники даются в примечаниях.
Завершает настоящее издание аннотированный именной указатель.
Хронологические рамки
Как показали исследования, история осуществления классических советских депортаций начинается в 1918-1919 гг. и завершается в 1952-1953 гг., насчитывая тем самым около трети века. Фактическая история этнических депортаций в СССР несколько короче: она стартует десятилетием позже и финиширует вровень с остальными1.
Кроме того, непосредственно с интернированием того или иного предназначенного к депортации контингента и осуществлением самой депортационной операции, включая его транспортировку в назначенные места нового проживания, депортация в полном смысле этого слова еще не завершается. Наоборот, тяжкая юдоль подневольного существования на чужбине с этого момента только начинается. Поэтому временной точкой, заканчивающей рассматриваемое нами явление, правильнее считать не завершение практики депортационных операций, а момент формальной реабилитации депортированных этнических и этносоциальных групп. Впрочем, это тоже никакой не момент, а растянувшийся на несколько лет процесс, который тем не менее завершился в основном в 1955-1956 гг.2
Этим же 1956-м г. датируется и последний из приводимых в нашем сборнике документов — Указ Президиума Верховного Совета СССР «О приобщении к труду цыган, занимающихся бродяжничеством»3. Самый ранний документ в сборнике датирован 1928 г.: он характеризует подготовительную фазу первой депортации корейцев, фактически совершившейся в 1931 г. Тем самым хронологическими рамками настоящего издания следует считать период с 1928 по 1956 гг.
Источниковедческая база: архивные источники
В сборнике представлены две разновидности источников публикуемых документов — первичные, то есть непосредственно архивные, и вторичные — литературные (а порой и вовсе библиографические).
Архивные источники — это документы разного уровня и функционального назначения, в частности нормативные, учетные и отчетные, а также личные документы. Большинство нормативных документов — это постановления, ре
1 Впрочем, она могла бы растянуться еще на год, если рассказы о запланированной на 5 марта 1953 г. массовой депортации советских евреев на восток СССР рассматривать не в качестве мифа, а как рабочую гипотезу.
2 Сам процесс реабилитации репрессированных народов отражен в сборниках серии «Россия. XX век. Документы» — в трехтомном издании «Реабилитация: как это было», выпущенном Международным фондом «Демократия» в 2000-2004 гг.
3 Ряд помещенных в сборник документов датирован даже более поздними годами: но все это в основном справки обзорно-ретроспективного характера, подготовленные в период реабилитации.

22
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
шения, распоряжения и приказы высших партийных и государственных органов власти — ЦК ВКП(б), СНК — СМ, ПВС или ГКО. Иногда это были совместные (межведомственные) документы.
Инициатором, организатором, исполнителем, а зачастую и надзирающей инстанцией и оценщиком депортационных мероприятий в СССР в подавляющем большинстве случаев являлся сам аппарат репрессивных органов Советского государства. Поэтому системообразующими для данного сборника и наиболее часто в нем встречающимися являлись материалы органов внутренних дел и госбезопасности — в первую очередь центральных, но также и иного, более низкого, регионального уровня. Наряду с приказами, директивами или указаниями наркома (министра) или замнаркома (замминистра), встречаются разъяснения, донесения, докладные записки и отчеты различных главных управлений (прежде всего ГУЛАГа) и отделов (спецпоселений, транспортного и др.), а также областных и районных чекистов. Довольно часто встречающимся типом документа являются справки, отчеты и донесения о ходе переселения, размещения и устройства депортированных.
Часть документов носит региональный характер (республиканской, областной или даже районный), а часть — военный (приказы по армии или по фронту).
Документация союзного уровня в значительной мере сосредоточена в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Наиболее адекватными фондами тут являются фонд Р-9401 «Секретариат НКВД — МВД СССР» (ее опись 1 содержит подлинники, а опись 1а — заверенные копии или типографские оттиски нормативных документов; опись 2 — это материалы «Особых папок» различных руководителей) и фонд Р-9479 «Отдел спецпереселений НКВД — МВД СССР» и др. В том же архиве исключительную ценность представляют фонды высших органов власти СССР - ЦИК СССР (Ф. Р-3316), СНК - СМ СССР (Ф. Р-5446), ПВС СССР, его комитетов и комиссий (Ф. Р-7523), Генпрокуратуры РФ (Ф. Р-8131), ГУЛАГа (Ф. Р-9414) и Главного управления по борьбе с бандитизмом (Ф. Р-9478).
Во время войны роль высшего органа власти в СССР перешла к ГКО. Соответствующий фонд 644 хранится в Государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ).
Важным местом хранения документов о депортациях является и Российский государственный военный архив (РГВА). В нем находятся фонды многих соединений войск НКВД и войсковых соединений, принимавших участие в осуществлении тех или иных депортационных операций. Нами, в частности, привлечены фонды Главного управления внутренних войск (Ф. 38650), Управления внутренних войск НКВД Северо-Кавказского военного округа (Ф. 38654), Штаба войск НКВД по переселению спецконтингента из Чечено-Ингушской АССР (Ф. 38660) и Управления 8-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД (Ф. 38663). К сожалению, большая часть архивов соединений, участвовавших в депортационных операциях 1943-1944 гг. на Северном Кавказе, погибла в 1946 г. при пожаре в Центральном архиве внутренних войск СССР на Покровке1.
Бесценным источником для характеристики таких советских международных операций, как интернирование и депортация в СССР гражданского немецкого
1 Сообщено Н.Е. Елисеевой. Так, в частности, сгорели материалы 3-го полка дивизии милиции по охране тыла Южного фронта, 4-го полка по охране тыла Закавказского фронта, 20-го и 30-го мотострелковых и 237-го конвойного полков войск НКВД (см.: Перечень главных управлений, соединений и частей войск НКВД — МВД СССР. М., 1966).

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
23
населения оккупированных в 1944—1945 гг. территорий, является фонд Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД — МВД СССР, в настоящее время являющийся составной частью РГВА. Материалы центрального значения, имеющие общий или общесоюзный характер и содержащие основную нормативную или отчетную документацию, сосредоточены там в фондах 1п (собственно фонд ГУПВИ), 2п (Особое справочное бюро МВД СССР, 1949-1951) и Зп (Политотдел ГУПВИ, 1939-1951).
Мы опирались также на материалы Российского государственного архива экономики (РГАЭ), в частности на обширный фонд Главного переселенческого управления Минсельхоза СССР (Ф. 5675), где собраны воедино материалы всех предшественников указанной организации начиная с 1924 г., — конечно, с пробелами и лакунами, связанными в том числе с бесконечными реорганизациями структуры и ведомственной принадлежности штаба переселенческого дела в стране. В этом же контексте заслуживает упоминания и фонд Переселенческого управления РСФСР (ГАРФ. Ф. А-317) — аналогичной организации с «пониженной принудительностью», которой чаще всего поручалось решение проблемы компенсационных миграций.
Уже в начале 1990-х начался процесс освоения и региональных архивов, в которых нередко содержатся документы той степени подробности и детальности, какая не встречается в центральных архивах. В этой связи особо следовало бы отметить работы СА. Красильникова и его коллег, а также В.А. Исупова и В.Н. Макшеева, широко использовавших материалы Государственного архива Новосибирской и Томской областей. В данном издании первичные материалы региональных архивов бывшего СССР представлены лишь материалами Государственного архива Республики Дагестан о компенсационных миграциях лакцев и аварцев в 1944 г. Тем не менее в книгу вошло значительное число документов республиканского и регионального уровня, извлеченных из публикаций И. Биласа и Ю. Сливки (архивы Киева, Львова и Ужгорода), Н.Ф. Бугая лично, Н.Ф. Бугая с соавторами (архивы Адыгеи и др.), В.И. Пасата (архивы Молдавии), Э. Пелкауса (архивы Латвии) и Г. Саббо (архивы Эстонии).
К сожалению, об одном из региональных архивов, работа в котором по данной проблематике была бы более чем уместна, отныне можно говорить только в прошедшем времени. До декабря 1994 г. в государственных архивохранилищах Чеченской республики (ЧР) насчитывалось 795 тыс. дел, из них 139 тыс. — в городских и районных архивах и 656 тыс. — в Грозном, главным образом в Центральном государственном архиве ЧР (включая сюда и 227 тыс. дел бывшего Чечено-Ингушского обкома КПСС). За время первой российско-чеченской войны, 1994—1995 гг., два из трех его помещений — по ул. Орджоникидзе, 891 и по ул. Чехова, 3, — были разрушены и уничтожены; соответственно, погибли все хранившиеся там архивные документы, включая и все микрофильмы страхового фонда. Тогда уцелела единственно лишь коллекция материалов о депортации чеченцев и ингушей — около 90 тыс. дел, находившихся несколько на отшибе — в хранилище по ул. Карагандинской, б2. Однако и эта коллекция, по неофициальным и непроверенным сведениям, погибла в ходе второй российско-чеченской войны, начавшейся в 1999 г.; архив местного ФСБ, напротив, уцелел и, по слухам, в 1995 г. был вывезен в Москву.
1 Всего в 100 м от здания обкома (или «президентского дворца»), где происходили самые тяжелые бои.
2 Россия - Чечня..., 1998. С. 259-262.

24
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
Увы, доступ в некоторые ведомственные архивы по-прежнему затруднен. Так, физически недоступной для нас оказалась небольшая, но исключительно ценная коллекция документов Архива Президента Российской Федерации (АПРФ): одна из фаз ремонта его читального зала несчастливо совпала с разгаром работ над данным томом. В фонде 3 этого архива (Политбюро ЦК КПСС) имеется небольшое, но системообразующее досье «Депортации, высылки», позволяющее наиболее четко и полно судить о ходе принятия тех или иных депортационных решений. Тем не менее, будучи почерпнутыми из публикаций коллег, в сборник попали материалы и из этого архива, а его сотрудники были при этом настолько любезны, что проверили по нашей просьбе легенды этих документов, что позволило избежать нескольких ошибок и анахронизмов.
Таким же образом — через публикации в других изданиях и через уточнение сигнатур — сборник был укреплен документами из Центрального архива Федеральной службы безопасности (ЦА ФСБ), из Центрального архива Службы контрразведки РФ, а также из чекистских архивохранилищ Кишинева, Киева, Риги, Львова и других городов.
Источниковедческая база: литературные источники
Охарактеризуем коротко основные известные нам издания, содержащие публикации архивных материалов по депортациям «наказанных народов».
Самой первой документальной публикацией на эту тему стала, по всей видимости, брошюра «Советский Союз и балтийские государства», выпущенная в Берлине в 1943 г. Она состоит из анонимного введения и 11 приложений, большинство из которых посвящено советским депортациям из Прибалтики в июне 1941 г. Наряду с факсимиле копии «Инструкции о порядке проведения операции по выселению антисоветского элемента из Литвы, Латвии и Эстонии», которую мы считаем, вероятней всего, фальшивкой1, оно содержит и другие документы, в подлинности которых нет оснований сомневаться2.
В 1951 г. в Стокгольме вышла книга «Эти имена обвиняют. Промежуточный перечень латвийских граждан, депортированных в Советскую Россию в 1940— 41 гг.»3. Она состояла из анонимной исторической преамбулы, показывавшей историю отношений СССР с прибалтийскими странами в межвоенный период, в особенности накануне, во время и после их аннексии, нескольких архивных приложений и перечня самих депортированных. Ряд приложений касался непосредственно депортаций июня 1941 г., из них два восходили к берлинскому изданию 1943 г. (в том числе и упомянутая инструкция)4.
Новыми являлись приложения № 3, 5, 6, 7 и 8. Приложение № 3 — это факсимиле фрагмента списка лиц, проживавших по улице Бривибас в Риге и подлежавших депортации 13—14 июня 1941 г.5 Приложение № 5 — английский перевод сводки о прохождении эшелонов с латвийскими гражданами, депорти
1 См. Приложение 1.
2 Некоторые из них включены в настоящий сборник (док. № 2.75, 2.77, 2.79).
3 These names accuse..., 1951; These names accuse..., 1982.
4 Переиздание 1982 г. содержит уже 15 приложений (среди дополнительных материалов — фотографии расстрелянных и аэрофотоснимки районов лагерей).
5 Указывались фамилии глав семейств, «окраски» (например, «бывший собственник», «бывший торговец», «айсарг» и т.д.) и номера их дел, количество выселяемых (с разбивкой на взрослых и детей до 16 лет), «адрес места жительства» (так в списке) и номера оперативных групп, ответственных за их депортацию.

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
25
рованными в июне 1941 г.1 Приложение № 6 — факсимиле ордера на арест бывшего военного министра в правительстве Латвии генерала Й. Балодиса (впоследствии депортированного)2. Приложение № 7 — факсимиле последней страницы 11-страничного списка «социально-опасных» лиц, расстрелянных 26 июня 1941 г. по постановлению «тройки» в составе наркома НКГБ Латвийской ССР, капитана гб С. Шустина, председателя Военного трибунала войск НКВД Латвийской ССР, военного юриста 2-го ранга Солдатенкова и помощника военного прокурора по спецделам, военного юриста 2-го ранга Солнцева3. Наконец, приложение № 8 — факсимиле весьма трудно читаемой и датируемой 14 июня 1946 г. справки, выданной гражданину З.Р. Ирэльсону, 1881 года рождения, родом из Латвии4.
Что же касается самого 547-страничного машинописного списка депортированных (точнее, репрессированных, кроме расстрелянных) латвийских граждан, то он был составлен в 1941—1942 гг. в Риге, во время немецкой оккупации, на основании добровольного опроса населения, и был передан в Международный Красный Крест в Женеве. Список, в составлении которого участвовали Латвийский Красный Крест, Латвийский Статистический Комитет и Информационное бюро Латвийской благотворительной организации («Tatutas palidziba»), заведомо неполон, но и он содержит около 30 тысяч имен5.
В этот же рад следует поставить и работу Велло Сало6, посвященную потерям населения Эстонии в интервале между июнем 1940 и августом 1941 г. Суммарное число депортированных из Эстонии он оценивает более чем в 60 тыс. чел., причисляя к ним и мобилизованных в Красную Армию. Число собственно депортированных в июне 1941 г. — 10 205 имен (без учета 400—500 имен депортированных, но не охваченных учетом эстонских евреев). Составлением списка занимался основанный 04.09.1941 Центр учета депортированных эстонцев (по-немецки — Zentralstelle zur Erfassung der Verschleppten Esten) под руководством Эльмара Тамбека. Центр разработал и распространил среди населения анкету
1 В ней указаны номера эшелонов, даты их отправки, варьировавшие, кстати, в интервале от 16 до 27 (!) июня, станции отправления и назначения, управления железной дороги, направления (с указанием станций и дат пересечения бывшей советско-латвийской границы), число задействованных автомашин и номера соединений конвойных войск, сопровождавших эшелоны в пути (в частности, 236-й полк и 155-й особый батальон войск НКВД), а также росписи ответственных лиц.
2 Ордер подписан (вернее, написан) 31 июля 1940 г. министром внутренних дел и заместителем премьер-министра в просоветском «народном правительстве» В. Лацисом, представляющий собой самую обыкновенную рукописную записку на латышском языке.
3 В качестве примера «социально-опасного лица» под № 78 фигурирует некто Гуно Яковлевич Гринштейн, изобличенный как «активный антисоветчик, который на товарной станции Рига вел агитацию среди рабочих и распространял провокационно-клеветнические стихи о том, что скоро придут в Ригу немцы и разобьют русских».
4 Он был осужден «особым совещанием» 14 марта 1941 г. к пяти годам ссылки как социально опасный элемент и отбывал наказание на спецпоселении в Сторожевском районе Коми АССР (надпечатка фиксирует даже факт выдачи ему на руки паспорта).
5 В списке зафиксированы сведения о регистрационном номере и о групповой категории депортированного лица (2-я группа указывает на депортацию 13—14 июня, 3-я — на арест и перемещение из тюрьмы, 4-я — на пропажу без вести в последние дни перед немецкой оккупацией), его фамилии и имени, дате и месте рождения, а также последнем адресе. В издании 1951 г. список воспроизведен факсимильно, в переиздании 1982 г. — типографски.
6 Salo, 1989.

26
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
из 19 пунктов. Поэтому наряду с составлением сводного перечня репрессированных (как таковой он насчитывал в 1944 г. 59 967 имен на 1341 машинописных страницах) и оказалось возможным рассчитать ряд статистико-демографи-ческих таблиц (частично они воспроизведены Сало). Из пяти копий перечня две попали на Запад, в том числе одна через А. Варму, бывшего посла Эстонии в Финляндии, передавшего ее в начале 1950-х через посольство США в Швеции для так называемого Керстенского комитета при конгрессе США. Кроме того, в Национальном архиве США хранится микрофильм с «Хельсинкского списка», охватывающего 9632 выявленных (по состоянию на начало 1943 г.) депортированных лиц1.
Публикация В. Сало содержит в приложениях и архивные документы: среди них факсимиле первого листа «Протокола заседания уездной тройки по выселению антисоветского элемента из уезда Перрюмаа от 7 июня 1941 года» под председательством начальника уездного отделения НКГБ С. Кикаса (с. 237), образец опросной анкеты и статистической таблицы Центра учета депортированных немцев, уже известная (публиковавшаяся в 1943 г.) директива Чернышева Серову и Абакумову от 13 июня 1941 г. (в извлечениях, затрагивающих только эшелоны из Эстонии), а также «Инструкция начальникам эшелонов по сопровождению заключенных из Прибалтики»2.
Собственно, в СССР историко-документальные издания на эту тему не выходили. Первые попытки такого рода были предприняты уже в постсоветское время. При этом первопроходцами тут стали не историки, а этнографы. В самом начале 1990-х гг. они подготовили уникальное издание под общим названием «Депортации народов СССР (1930-1950-е годы)» (в рамках издаваемой Институтом этнологии и антропологии РАН серии «Народы и культуры», а точнее, под рубрикой материалов к этой серии, выпуск XII). Издание состояло из двух частей. Первая имела подзаголовок «Документальные источники Центрального государственного архива Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления (ЦГАОР)3 СССР» и была посвящена различным депортационным кампаниям, вторая — с подзаголовком «Депортация немцев (сентябрь 1941 — февраль 1942 г.)» — была сосредоточена исключительно на одной кампании — немецкой. Составителем обоих сборников выступила О.Л. Милова (историк по образованию).
Часть первая увидела свет в 1992 г., а часть вторая, подготовленная еще в 1993 г., из-за отсутствия спонсора задержалась с выходом до 1995 г. Обе части вышли ротапринтным способом и смехотворным тиражом (первая — 250, а вторая — 300 экз.), что сделало их поистине библиографической редкостью. Дополнительным фактором уникальности изданий является их публикаторская культура: читатель получил в свое распоряжение не только текст документа, но и сопровождающие его надписи и пометы, датировки и даже постраничную соотнесенность с факсимиле оригинала (что, как представляется, скорее излишне)4.
1 См. об этом подробнее: Salo, 1989. Р. 8-13.
2 Сравнение с аналогичной инструкцией по депортации немцев из Поволжья однозначно говорит в пользу ее подлинности; однако возможная неполнота, отсутствие даты и других атрибутов затрудняют ее републикацию.
3 Современный ГАРФ.
4 Составитель руководствовалась следующими правилами публикации: документы публикуются полностью (за исключением сведений агентурного характера; их положение в тексте, к сожалению, никак не обозначается); при отсутствии заголовков и дат заголовки и датировки даются составителем; приводятся указания на грифы и ограничения в документах, а также пометы; орфографические ошибки оригинала исправляются.

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
27
В первом сборнике впервые была опубликована и «Карта административных центров республик, краев и областей, являющихся местами спецпоселений, с указанием количества расселенных в них спецпоселенцев»1.
Немцам посвящен и ряд других изданий. Самым первым из них явился двухтомник «История российских немцев в документах», составленный В.А. Аума-ном и В.Г. Чеботаревой и выпущенный в 1993—1994 гг.2 Его первый том, документирующий в целом период с 1763 по 1992 г., содержит первую значительную подборку документов по депортации и реабилитации (точнее, не-реабилита-ции) советских немцев. Вошедшие в нее документы базируются на фонде ГКО из РГАСПИ и стали впоследствии базой для многочисленных републикаций3. Несколько интересных документов почерпнуто нами и из «Истории Республики немцев Поволжья в событиях, фактах и документах» А.А. Германа, выпущенной в 1996 г. Международным союзом немецкой культуры4. Весьма ценным собранием документов о Трудармии является сборник документов «Мобилизовать немцев в рабочие колонны. И. Сталин», выпущенный Н.Ф. Бугаем в 1998 г.5
Первым и на сегодняшний день единственным, изданием документов о депортации немцев на немецком языке явился сборник «Deportation. Sondersied-lung. Arbeitsarmee. Deutsche in der Sowjetunion 1941 bis 1956» («Депортация. Спецпоселения. Трудармия. Немцы в Советском Союзе с 1941 по 1956 г.»), составленный и выпущенный А. Айсфельдом и В. Гердтом в 1996 г.6 Сборник, к сожалению, слабо структурирован: его первый раздел, охватывающий 413 документов, посвящен российским немцам в 1936—1991 гг. в целом, а второй — из 25 документов — немцам из северной части Восточной Пруссии, депортированным после войны в советскую оккупационную зону Германии, в 1945—1948 гг. Указанные в названии временные рамки несколько обманчивы: на самом деле 438 вошедших в сборник документов охватывают период с 1936 по 1974 г. (а с учетом датировок самих документов — по 1991 г.). Зато документов в сборнике в действительности несколько меньше: наравне с полноценными текстами составители включили в том короткие (иные всего несколько строк) извлечения из упоминаемых документов и даже «голые» названия тех документов, о которых они знали из литературы, но текстами которых не располагали. Сборник построен в основном на вторичных материалах, но, наряду с многочисленными републикациями в нем представлены и документы из региональных российских архивов, в частности из Государственного архива Алтайской области. Из других — вызывающих скорее недоумение — особенностей сборника отметим огромное количество «глухих» (то есть без указания сигнатур) ссылок на собрание Н.Ф. Бугая и неопубликованную рукопись А. Кичихина «Хроника репрессии».
Необычайно полезной при подготовке настоящего издания оказалась 800-стра-ничная монография В.И. Пасата «Трудные страницы истории Молдовы: 1940-1950-е гг.», выпущенная издательством «Терра» в 1994 г. Она посвящена не столько единому народу — молдаванам, сколько единой территории бывшей Молдавской ССР, образованной 2 августа 1940 г.7 Издание выделяется тема
1 ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 641. Л. 400. Эту карту впоследствии охотно перепечатывали (Саббо, 1996 и др.) или даже использовали в оформлении книг.
2 История российских немцев..., 1993, 1994.
3 См., напр., подборку документов о «Трудармии»: Герман, Курочкин, 2000. С. 158—164.
4 Герман, 1996.
5 Бугай, 1998.
6 Deportation..., 1996.
7 То есть вскоре после аннексии румынской провинции Молдова Союзом ССР 27— 28.06.1940.

28
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
тической обстоятельностью и полнотой, богатством привлеченных первичных материалов и высокой издательской культурой. В сборнике, построенном последовательно-хронологически, — более 300 документов, причем все они (совершенно уникальный случай!) публиковались впервые. Уникален и набор архивов, откуда они извлечены: наряду с ГАРФ, РГАСПИ и РГАЭ это документы из АПРФ, Архива Министерства национальной безопасности Республики Молдова и некоторых других, практически и сейчас недоступных рядовым исследователям.
В том же 1994 г. в Киеве вышел фундаментальный двухтомник Ивана Биласа «Репрессивно-карательная система на Украине в 1917-1953 гг. Социально-политический и историко-правовой анализ». Первый том — это авторская монография по указанной теме (на украинском языке), второй представляет собой фундаментальное собрание документов и материалов1. Документы печатаются на языке оригинала, то есть по-русски; указываются архивные источники, комментариев нет.
Хорошим дополнением к двухтомнику И. Биласа является трехтомник Ю. Сливки «Депортации: западные области Украины конца 30-х — начала 50-х гг. Документы, материалы»2. Первый том предваряется статьей Ю. Сливки «Истоки и последствия национальной трагедии». Документы печатаются на языках оригинала, заголовки — на украинском языке; комментариев нет и здесь.
Ценным источником, бесспорно, явился и коллективный польско-российский сборник документов «Депортации польских граждан из Западной Украины и Западной Белоруссии в 1940 году», выпущенный в 2003 г. ФСБ РФ совместно с Министерством внутренних дел и администрацией Республики Польша и Институтом национальной памяти — Комиссией по расследованию преступлений против польского народа3. Сборник содержит в общей сложности 172 документа, оснащенных легендой и примечаниями, содержащими подчас уникальные сведения.
Из многочисленных публикаций Н.Ф. Бугая следует отметить как весьма ценный монографический сборник документов «Депортация народов Крыма»4. Это хорошо структурированное и богатое материалами издание. Источники документов, как правило, приводятся, но, к сожалению, и в этом издании, вышедшем уже в XXI веке, все еще нередки рецидивы глухих ссылок типа «ГАРФ. Коллекция документов» или отсылок к собственным ранним публикациям, в которых источники публикаций опущены. Есть в сборнике и другие небрежности (РГАСПИ упорно именуется РЦХИДНИ и т.д.).
В том же ряду и монография Н.Ф. Бугая и А.Н. Коцониса, посвященная депортациям греческого населения СССР5. Строго говоря, это не сборник документов: представленные в книге документы (их 71) играют в ней роль приложения, занимающего, однако, чуть ли не 2/з объема. Сами документы, как
1 Бшас, 1994 (издание осуществлено при поддержке товарищества «Самопом1ч» в Клифтоне и Украинского народного союза, США).
2 Депортаци: захщш земл1 Украини юнца 30-х — початку 50-х pp. Документа, мате-piann, спогади. У трьох томах. Т. I. 1939—1945 pp. / Вщп. ред. Юрш Сливка. Клв: 1н-ститут укра'шознавства НАНУ, 1996. 752 с. (издание осуществлено в рамках программы «Сшльне мкще — схщна Европа» при поддержке мецената Владимира Кашицкого и Австралийского фонда украиноведческих исследований).
3 Депортации польских граждан..., 2003.
4 Бугай, 2002.
5 Бугай, Коцонис, 1999.

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
29
правило, снабжены ссылками на источник (но, к сожалению, и здесь иногда глухими).
Несколько значительных сборников документов посвящено прибалтийским народам и увидело свет в странах Балтии. Так, в 1996 г. вышло болынеформат-ное (A3) двухтомное издание «Невозможно молчать», составленное Гильдой Саббо. Оно посвящено всем советским репрессиям в Эстонии, в том числе и депортациям. В нее вошли как архивные материалы, так и воспоминания самих жертв депортаций и репрессий. Составители пошли по довольно редкому пути факсимильного воспроизведения большинства публикуемых документов, хранящихся как в Москве (ГАРФ, РГАСПИ, РГАНИ, РГАЭ), так и в Таллине (ГАЭ).
Немало важной информации содержит сборник документов «Политика оккупационных властей в Латвии. 1939—1991», выпущенный в 1999 г. в Риге к 50-летию депортации из Прибалтики 1949 г. под редакцией Пелкауса1. Уже из названия сборника, предисловие к которому написал президент Латвийской Республики Г. Ульманис, ясна его политическая задача и направленность. Депортациям посвящено две главы — «Первый этап советской оккупации» и «Массовый террор и депортации в послевоенные годы». Всего в сборнике помещено 300 документов, нумерация документов сквозная. Большинство документов по интересующей нас тематике — из ГАРФ; достойно представлены и фонды Государственного архива Латвии (ГАЛ).
Как это ни удивительно, но монографий, специально посвященных депортации вайнахов, так и не вышло, если не считать книги С. Гаева, М. Хадисова и Т. Чагаева «Хайбах: следствие продолжается»2, посвященной лишь одной, хотя и самой трагической, составляющей операции «Чечевица». Сама же операция в целом охарактеризована либо в монографиях более общего характера (работы Н.Ф. Бугая, А.М. Гонова, П.М. Поляна), либо в журнальных публикациях или статьях (в основном тех же авторов, а также С.С. Кошурко и В.П. Сидоренко, которые первыми ввели в научный оборот документы из РГВА3).
Многие ценные документы всесоюзного уровня об этнических депортациях можно найти и в сборниках более общего характера, посвященных сталинским репрессиям в целом или, скажем, Великой Отечественной войне.
Особого упоминания заслуживает «Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий», составленный Е.А. Зайцевым и выпущенный Верховным Советом РФ в издательстве «Республика» в 1993 г. неслыханным тиражом 53 тыс. экз.4 Многие документы даются в извлечениях, а источники если и указываются, то эпизодически. Это издание послужило нам публикационным источником лишь в минимальной степени, но зато в весьма большой — в качестве фиксатора того историко-правового фона, в котором формировалась исследуемая нами депортационная политика СССР.
1 Политика оккупационных властей..., 1999.
2 Гаев, Хадисов, Чагаева, 1994.
3 К сожалению, приходится указывать на недопустимо низкий археографический уровень тематически важной публикации В.П. Сидоренко (Сидоренко, 2000). Проверка de visu ряда впервые им опубликованных текстов показала, что читатель получил в распоряжение не документы как таковые, а что-то вроде их дайджестов! Это тем более досадно, что автор, несомненно, глубокий знаток вопроса о деятельности войск НКВД на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны (этому вопросу посвящены обе его диссертации, а также монография — см.: Сидоренко, 1999).
4 Сборник..., 1993.

30
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
Прекрасным продолжателем правовой линии, начатой Е.А. Зайцевым, и, пожалуй, наиболее фундаментальным изданием такого рода стал «Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий» в двух частях, выпущенный Главной прокуратурой РФ под общей редакцией Г.Ф. Весновской и изданный в Курске в 1999 г. тиражом 10 тыс. экз.1 Как отмечается в предисловии, выход сборника стал возможен благодаря Указу Президента РФ № 658 от 23 июня 1992 г. «О снятии ограничительных грифов с законодательных и иных актов, служивших основанием для массовых репрессий и посягательств на права человека». Серьезным дефектом издания является сплошное отсутствие указаний на источники публикаций.
Весьма информативным и серьезным оказалось многотомное издание «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне», начатое еще в 1995 году2. Вышедшие на сегодняшний день три тома (каждый состоит при этом из двух книг) охватывают временной интервал от ноября 1938 до 31 декабря 1942 г. На этот период приходятся такие мощные депортационные кампании, как польская 1940—1941 гг. и немецкая, или немецко-финская, 1941—1942 гг. Основу источниковедческой базы составляют документы госбезопасности, слабо представленные в других изданиях (иной раз благодаря этому возникает даже возможность сравнения различных версий одного и того же документа). Особенно хорошо представлена в этих изданиях польская и немецкая депортационные кампании. Отметим при этом и хорошее качество подготовки текста и интересные примечания.
Выделим особо и сборник, посвященный катынской трагедии: «Катынь. Март 1940 г. — сентябрь 2000 г.: Расстрел. Судьбы живых. Эхо Катыни. Документы» (2001) — зрелый плод многолетнего совместного труда российских и польских историков. Проблематика депортаций польских граждан органично входит в его ткань, ряд документов приводится факсимильно. Из всего массива вторичных источников настоящего издания, пожалуй, именно этот сборник (ответственный составитель Н.С. Лебедева) является наилучшим по полноте и глубине тематического охвата, а также по уровню археографической подготовки и публикаторской культуры.
Крайне ценными для ориентации в проблеме являются тематические сборники о репрессиях против поляков и немцев, выпущенные в 1998-1999 гг. историками общества «Мемориал». Депортациям в них уделено много внимания, но они, как правило, содержат статьи, а не публикации документов3. Среди работ, посвященных последствиям депортаций, в частности жизни на спецпоселении, ходу реабилитации репрессированных народов и этническим конфликтам в местах, откуда их депортировали, выделяются фундаментальный трехтомник «Реабилитация: как это было», монография В.И. Козлова о массовых беспорядках в СССР в послевоенные годы, в том числе и с участием репрессированных народов по местам их высылки, книги А.Г. Здравомыслова и, в особенности, А.А. Цуциева об осетино-ингушском конфликте, а также работы А.Г. Осипова об этнической дискриминации турок-месхетинцев в Краснодарском крае.
1 Сборник..., 1999. В составлении сборника кроме Г.Ф. Весновской принимали участие B.C. Кулагина и В.А. Щепаков. Прямым предшественником этого издания являлся аналогичный однотомный сборник, выпущенный в 1976 г. Главной военной прокуратурой (см.: Сборник..., 1976).
2 Председателем редколлегии по должности является председатель организации — преемницы КГБ.
3 Репрессии против поляков..., 1997; Репрессии против российских немцев..., 1999.

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
31
Совершенно особое место в литературе о депортациях занимает трехтомник «Так это было», составленный журналисткой С. Алиевой (карачаевкой по происхождению)1. В нем, правда, почти нет архивных документов, а если они и приводятся, то чаще всего в выдержках, в газетном изложении и без тени претензии на научную подготовку. Зато в нем есть то, что отсутствует во всех остальных упоминавшихся книгах, — собранное по крупицам слово самих депортированных, их воспоминания, рассказы, стихи, документы из семейных архивов. Отметим и следующий принципиальный момент: репрессии документируются не с точки зрения палачей, как это имеет место с большинством документов из государственных архивохранилищ, а с точки зрения самих жертв. Материал (а многое было написано по просьбе С. Алиевой специально для этого издания) подобран с болью и любовью, систематизирован по различным «наказанным народам». К сожалению, возможности использования такого рода материалов в научном издании сильно ограничиваются их, как правило, беллетристическим характером.
Пожалуй, наиболее поздним из учтенных в настоящем издании литературных источников является многотомник «История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов», подготовленный коллективом ГАРФ и выпущенный издательством «РОССПЭН» в конце 2004 г., в частности тома первый («Массовые репрессии в СССР», отв. составитель И.А. Зюзина) и пятый («Спецпереселенцы в СССР», отв. составитель Т.В. Царевская-Дякина)2.
Таким образом, за последние 15 лет в литературе накопился поистине богатейший эмпирический материал, отражающий юридический, этнический, статистический, организационный, народнохозяйственный и многие другие аспекты принудительных миграций. Но, как правило, — и работа над настоящим сборником обнажила это особенно четко — эти публикации остро нуждаются в тщательной текстуальной и археографической проверке, а также в смысловом комментарии и исторической интерпретации.
Археографические принципы
Археографическая обработка текстов соответствует общепринятым правилам. Каждый отдельный документ характеризуется номером, названием и датой. Для облегчения ориентации читателя в каждой части принята своя нумерация. Некоторые исторические ярлыки, например «кулаки» или «социально-опасные», являющиеся составной частью лексикона большевистских властей, в сущности следовало бы закавычить как ненаучные, однако их укорененность в научном обороте уже столь велика, что их употребление не несет специфической разоблачительной коннотации.
Текст воспроизводится по первичным (архивным) или вторичным (литературным) источникам. Все документы, кроме оговоренных случаев, просмотрены составителями de visu, для каждого был предварительно выявлен эдицион-ный свод. Оговоренными следует считать те случаи, когда в месте указания источника публикации стоит то или иное издание, даже если далее и следует
1 Так это было..., 1993 (с указанием тома).
2 История сталинского ГУЛАГа: В 6 т. Т. 1: Массовые репрессии в СССР/Отв. ред. Н. Верт, СВ. Мироненко; Отв. сост. И.А. Зюзина. М.: РОССПЭН, 2004. 728 с. История сталинского ГУЛАГа: В 6 т. Т. 5: Спецпереселенцы в СССР / Отв. ред. и сост. Т.В. Ца-ревская. М.: РОССПЭН, 2004. 824 с.

32
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
указание на ее архивный источник: такое описание означает, что просмотр первоисточника оказался в силу различных обстоятельств невозможен.
Документы публикуются полностью, за исключением тех немногочисленных случаев, где часть документа не имеет отношения к интересующей нас проблематике, содержит совершенно избыточные технические подробности (такие случаи поясняются) или же где фрагментарна сама базовая публикация, в результате чего ее перепроверка de visu технически невозможна. Указания на грифы и ограничения, а также списки рассылки в документах сохраняются, равно как и некоторые позднейшие пометы. В тех случаях, когда проверка была невозможна и такого рода указания в публикации отсутствуют (хотя в оригинале они, вероятнее всего, и есть), наш текст дается по публикации.
Очевидные опечатки на уровне слова исправляются без дополнительных оговорок. Дальнейшее углубление в текстологию документа — рукописный или иной характер правки или пометы, орудие письма, которым она нанесена (карандаш, ручка и т.п.) или его цвет, а также подчеркнутая фиксация пунктуационных особенностей документов (как правило, подчеркивающих малограмотность их авторов) — представлялось нам избыточным, за исключением тех редчайших случаев, когда это действительно несло семантическую нагрузку. Выделения, сделанные адресатом (подчеркивания строк или слов в тексте и т.д.), графически показываются подчеркиванием или, в случае выделения (отчеркивания) на полях целых абзацев, отмечаются в комментарии. Во многих (но не во всех) первоисточниках фамилии упоминаемых лиц выделяются прописными буквами. Для читательского удобства и с целью унификации мы распространили этот принцип на весь корпус документов.
Каждый документ сопровождается легендой, состоящей из указания на источник публикуемого текста и его краткой общей характеристики, а также комментария и примечаний. В том случае, если источник первичный, приводится его сигнатура (архивный шифр), если же источник вторичный, дается его библиографическое описание, в том числе с указанием его собственного первичного источника, если это известно.
Вторичные документы, опубликованные нашими предшественниками с указанием крайне глухих ссылок или вовсе без таковых, хотя и могут считаться введенными в научный оборот, но их текстологическое качество и научная ценность при этом существенно уступает ценности документов, печатающихся по первичным источникам или же по проверяемым вторичнымСоставители стремились к тому, чтобы обойтись без таких непроверяемых литературных источников, однако в ряде случаев, касающихся некоторых опорных документов, это оказалось невозможно2.
В легенде приводятся и основные архео- и библиографические признаки документа (наличествующие на первичном источнике и поддающиеся прочтению резолюции, визы и другие значимые пометы, а также надпечатки), выявленные источники первой и других значимых научных публикаций, иные места хранения документа и т.п. При необходимости даются общий комментарий и
1 К этому утверждению нас привел именно опыт проверки de visu отдельных публикаций, в частности работы В.П. Сидоренко и отчасти Н.Ф. Бугая (ранние публикации).
2 Сюда относятся прежде всего двухтомник Генпрокуратуры (Сборник..., 1999) и многотомное издание «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне» (часть сигнатур из этого издания была позднее уточнена с помощью ЦА ФСБ).

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ
33
локальные примечания. В примечаниях, как и в названиях документов, обозначения союзных организаций даются сокращенно (в соответствии со списком сокращений).
Всего в сборнике публикуется 460 документов, из них 137 —впервые или впервые полностью (отмечены звездочкой).
Благодарности
Наша первая благодарность — академику Александру Николаевичу Яковлеву, чье предложение подготовить это издание в заслуженно известной серии «Россия. XX век. Документы», выходящей под его общей редакцией, было не только почетным и лестным, но также желанным и обязывающим. Оно означало приглашение к тому, во-первых, чтобы заново перелопатить гору уже известного, во-вторых, к поиску и освоению нового, а главное — к тому, чтобы еще раз систематизировать и переосмыслить весь огромный материал по проблематике депортаций — как литературный, вторичный, так и архивный, первичный.
Это задача была бы просто непосильной и неподъемной для нас двоих, — когда бы не многосторонняя дружеская и профессиональная поддержка коллег, прежде всего историков и архивистов. Тут нам хочется совершенно особо и отдельно отметить помощь главного знатока и хранителя документов по депортационной проблематике в ГАРФе — Дины Николаевны Нохотович: она не только помогала словом и делом — в тесном общении с ней рождался и самый замысел этой книги. Большую и серьезную помощь оказали нам и ее коллеги по главному архиву страны — Я.М. Златкис, И.А. Зюзина, В.А. Козлов, А.И. Ко-курин, Е.Л. Луначарский, О.В. Маринин, СВ. Мироненко, СВ. Сомонова, Т.В. Царевская-Дякина и др. То же следует с благодарностью повторить и применительно к коллегам из других московских хранилищ — СА. Мельчину (АПРФ), Г.Ф. Весновской (Генеральная прокуратура РФ), В. Доронину, Е.Е. Кириловой и А.П. Федоренко (РГАСПИ), Е.А. Тюриной (РГАЭ), Н.Е. Елисеевой, О.А. Зайцевой и В.М. Коротаеву (РГВА), В.Ю. Афиани (РГАНИ, в настоящее время — Архив Академии наук РФ), O.K. Матвееву (ЦА ФСБ) и др.
Традиционно щедрую помощь оказали нам коллеги из Московского общества «Мемориал», в частности Б.А. Биленкин, А.Э. Гурьянов, Н.Г. Охотин, Н.В. Петров, А.Б. Рогинский, СП. Сигачев, СВ. Цыбульская и др. То же можно сказать и о М.Г. Арутюнове (Москва), B.C. Белозерове и В.Х. Бельтране (Ставрополь), Н.В. Бессонове (пос. Быково в Московской области), Ф. Гори, Э. Гуэрчетти и Е. Дундович (Милан и Флоренция), Э. Горюновой (Элиста — Ереван), СА. Кра-сильникове (Новосибирск), Р.Х.-М. Кулиеве (Москва). 1С И. Липкине! (Москва). Ш.С Мудуеве (Махачкала), Г. Суперфине (Бремен) и А. Хуболове (Нальчик). Много ценного почерпнуто и из последних публикаций таких признанных специалистов в данной области, как Н.Ф. Бугай и В.В. Земсков.
Не только доброжелательный профессионализм, но и душу вложили в эту книгу ее издательские редакторы — А.А. Беляев и А.Л. Ерохина. Неоценима и техническая помощь изданию со стороны М.П. Поляна, Ю.А. Сосориной и О.В. Шамфаровой.
Всем им составители адресуют слова своей искренней благодарности и признательности.

2 Сталинские депортации 1928-1953

Часть 1
ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ (1928-31 августа 1939)
ПЕРВЫЕ ЗАЧИСТКИ ГРАНИЦ: КОРЕЙЦЫ, ПОЛЯКИ И ФИННЫ (1928-1932)
Активизация экономической жизни на Дальнем Востоке на стыке ХГХ-ХХ вв. имела следствием мощный рост иммиграции в регион, в том числе и корейской. В Россию их толкало еще и установление японского владычества в 1910 г. на их родине (Япония при этом, в отличие от Кореи, отъезд корейцев всячески поощряла).
За 1897-1914 гг. число корейцев на юге Приморья возросло до 61,7 тыс. чел., или почти втрое, а их удельный вес превысил 15%, но при этом 2/з из них были ненатурализованы. В отдельных уездах корейцы составляли заметную часть населения (например, в Николо-Уссурийском — до а в Посьетском они просто доминировали (до 80—90%). При этом, во-первых, корейцы расселялись и за пределами Уссурийского округа (вплоть до Сахалина и Забайкалья), а во-вторых, занимались не одним только сельским хозяйством1.
После 1917 г. корейцы массово продолжили переселение в Приамурье и Приуссурье. В результате российской аннексии Дальневосточной республики 15 ноября 1922 г. и объявления всех ее жителей советскими гражданами, число последних пополнилось и сотнями тысяч корейцев, китайцев и японцев. Ареалом их расселения были Посьетский и Сучанский (впоследствии объединенные во Владивостокский) и Суйфунский районы Дальневосточного края. Посьетский национальный корейский район с его 55 корейскими сельсоветами был одним из 15 национальных районов Дальнего Востока. На них, к слову, приходилось не менее половины сельскохозяйственной продукции, производимой в крае.
Согласно переписи населения СССР 1926 г., в Дальневосточном крае проживало 169 тыс. корейцев (против 56 тыс. в 1917 г.2), 77 тыс. китайцев и около 1 тыс. японцев. Относительно низкая обеспеченность корейцев сельхозугодьями, по сравнению с русскими, ставила их в объективно конфликтные отношения с последними.
Это, несомненно, сыграло свою роль в планах — датированных 1926 г. и толком так и не осуществившихся — первоначальной депортации корейцев с юга Дальнего Востока на его север, в районы, расположенные за Хабаровском, к
1 Ващук и др., 2002. С. 32-35.
2 См.: Martin, 1998. Р. 833-835. Он же приводит данные о том, что только 32,4% корейцев, проживавших в Дальневосточном крае в 1922 г., являлись советскими гражданами.

ПЕРВЫЕ ЗАЧИСТКИ ГРАНИЦ: КОРЕЙЦЫ, ПОЛЯКИ И ФИННЫ
35
северу от 48,5° с.ш.1 Практически те же планы были вновь озвучены весной 1928 г., только на этот раз к переселению (намеченному на 1930 г.) предназначались не все, а только нелояльные корейцы. Речь шла еще не о депортации, а о чем-то вроде добровольного планового переселения, но уже с отчетливыми элементами принуждения.
Сведениями о реализации этих планов в 1928 г. мы не располагаем — скорее всего, ничего и не произошло. Но в конце зимы 1930 г. вопрос о переселении корейцев обсуждался вновь, и не на комиссии Милютина, а в Политбюро ЦК ВКП(б)2. И уже в 1930 г. фактически было переселено 1342 корейца, из них 431 чел. — насильственно. Однако в 1931 г., когда число переселенных корейцев достигло примерно 2,5 тыс. чел., от этой идеи все-таки отказались3.
Впрочем, отказались не потому, что претила сама идея депортации: просто шла коллективизация, и «в моде» была не этническая, а кулацкая —то есть социальная — ссылка.
В океане кулацкой ссылки захлебнулись — а точнее, растворились — и другие попытки зачистки границ того же времени.
Польша, как уже говорилось, была главным из вероятных противников СССР на западе. Тогдашняя граница с Польшей рассекала польский этнический ареал, так что не приходится удивляться тому, что большинство намечаемых к высылке были лицами польской национальности. В мае 1929 г. Оргбюро ЦК ВКП(б) приняло специальное постановление об укреплении западной погран-полосы, чему весьма поспособствовали массовые крестьянские волнения в приграничных округах УССР и БССР. Репрессиям тогда подверглись в первую очередь польские участники событий. Среди польского населения западных областей Украины и Белоруссии (а после оптации 1920-х гг. в СССР оставалось 780 тыс. поляков) преобладали «пораженческие» и антисоветские настроения, что делало поляков серьезным дестабилизирующим фактором. Но еще серьезнее был «соблазн ирреденты», так как в конце 1920-х гг. поляки все еще составляли меньшинство по обе стороны польско-советской границы4.
Тем не менее в апреле 1929 г. кризис советско-польских отношений приблизился к настолько опасной черте, что Сталин, поначалу вопреки мнению НКИДа (Литвинов) настаивавший на провокационном и даже конфронтационном курсе, был вынужден в конце концов отступиться и дать отбой5. Поводом для военного конфликта запросто могла стать и депортационная политика.
Первые постановления о переселении социально опасного элемента на западной границе СССР, из пограничных районов УССР и БССР, были все-таки приняты, но в самом конце 1929 г. (13 ноября) и, как ни странно, не союзным, а республиканскими совнаркомами. В постановлении СНК Украины от 13 ноября 1929 г. говорится о «наискорейшем оздоровлении хозяйственных условий погранполосы УССР и облегчении проведения в ней реконструктивных
1 См.: Martin, 1998. Р. 825. Со ссылками: Аносов Д. Корейцы в Уссурийском крае. Хабаровск; Владивосток, 1928. С. 6-7; ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 120. Д. 60. Л. 17-20.
2 Докладчиками выступали Рыков, Карахан и Полуян. Протокол заседания ПБ от 25.02.1930 за № 118, п. 8. О переселении корейцев (ПБ от 18.08.27, пр. № 120, п. 17). См.: Политбюро-П, 2001. С. 21.
3 См.: Martin, 1998. Р. 825. Со ссылками: ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 16а. Д. 384. Л. 41-42; Ф. 1235. Оп. 141. Д. 1356. Л. 18-19 и др.
4 См.: Кен, Рупасов, 2000. С. 484.
5 Примечательно, что на протяжении 1931—1932 гг. пакты о ненападении или конвенции о согласительной процедуре были подписаны с Финляндией, Эстонией, Латвией, Польшей и Францией. См. подробнее: Кен, Fynacoe, 2000. С. 82—97.

36
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
мероприятий», для чего в переселенческие контингенты в «добровольном» порядке включались граждане, признанные социально опасными для дальнейшего пребывания в 22-километровой погранполосе (причем вне зависимости от их социального статуса: среди них были и середняки, и бедняки). Переселенцев из погранполосы направляли исключительно в Сибирь, преимущественно в таежную зону; впоследствии к ним разрешалось присоединиться и членам их семей В статистике высланных из пограничных районов Украины и Белоруссии они именовались одиночками особого назначения, что, собственно, и означало неполноту этой депортации, ограниченной на первом этапе лишь отдельными главами семей, но не семьями в целом. Депортировали их практически в рамках единой кампании с кулацкой ссылкой, но сам контингент был настолько окрашен этнически (поляки), что ни хронологически, ни смыслово в проформу чистого раскулачивания не вписывался.
Операция по депортации «одиночек особого назначения» из польско-советского приграничья готовилась в марте и проводилась в мае 1930 г., в самый разгар коллективизации, причем ПБ подчеркивало, что осуществить ее надо «максимально организованно и без шума».
Во второй половине февраля 1930 г. по западным районам УССР и БССР действительно прокатилась вызванная коллективизацией волна массовых крестьянских волнений и нарушений государственной границы (переходы в Польшу или Румынию), после чего М.М. Литвинов 20 февраля поднял на Политбюро вопрос о раскулачивании кулаков-иностранцев (его обсуждали и потом — 28 февраля и 5 марта). Решением о польских селениях в приграничных областях УССР и БССР, принятым 5 марта, предусматривалось выселение трех различных контингентов: а) членов семей лиц, осужденных за бандитизм, шпионаж, активную контрреволюционную деятельность и профессиональную контрабанду, б) кулацкие хозяйства, в первую очередь польские, всех трех категорий — в районы, предусмотренные для выселения первых двух категорий кулаков, причем не в счет уже спущенной разверстки, а дополнительно к ней (3—3,5 тыс. семей из БССР и 10-15 тыс. семей из УССР) и в) шляхетские семьи независимо от материального положения, чье пребывание близ границы органами ОГПУ или местными партийными органами будет признано опасным (их разрешалось переселять в пределах соответственно БССР или УССР).
На практике это должно было сочетаться с разнарядкой на высылку из Украины от 60 до 50 тыс. раскулаченных семей, но в связи с трудностями по организации приема депортируемых в северном крае эта цифра постоянно сокращалась. Фактически была отменена и депортация кулаков из приграничных округов (кроме Тульчинского, где было особенно много волнений и восстаний) и установленная разнарядка 10—15 тыс. семейств трансформировалась в 15 тыс. чел. тех самых «одиночек особого назначения». И действительно, к маю 1930 г. из УССР в Западную Сибирь и на Дальний Восток, по постановлению от 5 марта, было отправлено 14 894 чел.2, а вместе с отправленным несколько позже аналогичным контингентом из БССР суммарное число депортированных составило 18 473 чел.3
1 Виола, 1999. С. 120-121, 140. Со ссылкой: РГАЭ. Ф. 5675. On. 1. Д. 23а. Л. 41-42. Ср. также пост. СНК УССР № 20369 «О переселении социально-опасного элемента из пограничных округов УССР» (РГАЭ. Ф. 5675. On. 1. Д. 43. Л. 42-43 — прот. СНК УССР № 46/950).
2 См.: Кен, Рупасов, 2000. С. 510-515.
3 Виола, 1999. С. 140. Со ссылками: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 8. Л. 109-110; ГАРФ. Ф. Р-9414. On. 1. Д. 1944. Л. 82.

ПЕРВЫЕ ЗАЧИСТКИ ГРАНИЦ: КОРЕЙЦЫ, ПОЛЯКИ И ФИННЫ
37
Следует заметить, что примерно в это же время — в конце 1929 и начале 1930 г. — обсуждались и, по-видимому, предпринимались усилия еще по одной зачистке — на северо-западе РСФСР, где проживали финны. 20 сентября 1929 г. Малый СНК РСФСР принял постановление «О переселении излишнего и в первую очередь социально-опасного населения из пограничных районов РСФСР»1. 4 марта 1930 г. бюро Ленинградского обкома ВКП(б) приняло постановление о выселении местного (читай: финского) населения из погранполосы Ленинградской области2. 5 марта, разобравшись с поляками, ПБ распорядилось об обследовании ОГПУ положения в пограничных районах Ленинградской области и внесении своих предложений. И, наконец, 23 апреля 1930 г., пожалуй, самая низкая инстанция из всех встречавшихся — Пригородный райисполком Ленинградской области — тоже распорядилась о выселении того же самого контингента — местного финского населения3.
Бросается в глаза следующий разнобой: в корейском случае решение принималось еще в Москве, в польском — в Киеве, а в финском — и вовсе в Ленинграде и области, вплоть до районного уровня! Приходится констатировать, что до раскулачивания (да и то не самой его ранней фазы) в СССР не имелось ни единого центра формирования депортационной политики, ни специализированных органов, подготовленных для ее систематической реализации. Инициатива, как правило, исходила от партийных и реже от советских органов, а ОГПУ привлекалось лишь как исполнительный орган.
И все-таки именно эти три операции — «корейскую» образца 1928—1931 гг., а также «польскую» и «финскую» образца 1929—1930 гг. — и можно по праву считать истинным началом этнических депортаций в СССР.
Время основательных «зачисток границ» приблизилось, но еще не пришло. К самой же идее вернутся еще не скоро — почти сразу же после смерти Кирова, то есть в 1935 г. Так что новая встреча на страницах этой книги с западными и восточными пограничными жителями Советской России — как с поляками и финнами, так и с корейцами — читателю гарантирована.
ПОДГОТОВКА ДЕПОРТАЦИИ КОРЕЙЦЕВ (1928-1930)
*№ 1.1
СПРАВКА О ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТИ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ КОРЕЙЦЕВ ВЛАДИВОСТОКСКОГО ОКРУГА В ХАБАРОВСКИЙ ОКРУГ
13 апреля 1928 г.
Секретно
СПРАВКА № 307
К протоколу] СТО № 368 от 13/IV-1928 г.
<...> п. 6а
Постановлением СНК СССР от 20/111-28 г. (пр. № 254 п. 3) было поручено Комиссии под председательством т. МИЛЮТИНА рассмотреть вопрос о переселении корейцев из Владивостокского округа в Северо-Западный район.
1 Кен, Рупасов, 2000. С. 487. Со ссылкой: ЦГА СПб. Ф. 100. Оп. 87. Д. 1. Л. 168.
2 Киуру, 1992; Гилъди, 1996. С. 26.
3 Гилъди, 1996. С. 26.

38
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Во исполнение данного поручения Комиссия представила следующий проект постановления:
1. Считать, что заселение ДВК должно производиться только в плановом порядке и что переселение корейцев должно составлять одну из частей общего плана заселения Края. Признать целесообразным переселение корейцев из Владивостокского округа и наиболее угрожаемых в стратегическом отношении пунктов Приморья в Хабаровский округ.
2. Поручить Далькрайисполкому составить и представить на утверждение НКЗема РСФСР и Всеперкома* план переселения корейцев Владивостокского округа, предусмотрев в этом плане, чтобы осуществление его требовало минимального количества средств и чтобы общий план заселения края был построен на основе первоочередного водворения переселенцев из аграрно-перенаселен-ных районов СССР на освобождающиеся от снятия корейцев земли Владивостокского округа тотчас же по их освобождении.
3. Признать необходимым начать переселение корейцев с 1928 года и отпустить для этого Далькрайисполкому из резервного фонда СНК СССР 700 тыс. р. с тем, чтобы за счет этого кредита весной и летом 1928 г. возможно было провести добровольное переселение отдельных семей корейцев и чтобы была начата подготовка избранных для переселения корейцев земельных фондов Хабаровского округа в земельном, дорожном и др. отношениях для массовой переработки переселяющихся корейцев с 1929 года.
4. В целях устранения самовольного захвата земель государственного фонда корейцами признать необходимым воспретить земельным органам ДВК совершать сделки на сдачу корейцам земель Приморья южнее 48 параллели и разработать ряд мер, ограничивающих сдачу в аренду земель крестьянского надела, в частности, установить срок такой сдачи не свыше 3-х лет при условии утверждения договора Райисполкомом.
ГАРФ. Ф. Р-3316. On. 16а. Д. 384. Л. 1-2.
* Всесоюзный переселенческий комитет (в это время находился в подчинении ЦИК СССР).
*№ 1.2
ИЗ ПРОЕКТА ПОСТАНОВЛЕНИЯ СНК ПО ВОПРОСАМ ВНУТРИКРАЕВОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ КОРЕЙЦЕВ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
23 июля 1930 г.
Секретно Проект
ПОСТАНОВЛЕНИЕ по вопросам заселения ДВК, принятым на совещании у зам. Наркома земледелия ССР тов. ОДИНЦОВА С.С.
<...>
6. Управлению переселения совместно с Наркомземом РСФСР и Далькрай-исполкомом разработать на ближайшие годы генеральный план корейского расселения, из расчета изъятия из пограничных районов в течение ближайших лет всех корейских хозяйств, имеющих право на наделение землей, в глубь края.
23/VII-30
РГАЭ. Ф. 5675. On. 1. Д. 23а. Л. 91, 77. Подлинник.

ПЕРВЫЕ ЗАЧИСТКИ ГРАНИЦ: КОРЕЙЦЫ, ПОЛЯКИ И ФИННЫ
39
ДЕПОРТАЦИИ «СОЦИАЛЬНО-ОПАСНОГО ЭЛЕМЕНТА» ИЗ ПОГРАНИЧНЫХ РАЙОНОВ УССР И БССР (1929-1930)
*№ 1.3
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СНК УССР № 46/950 «О ПЕРЕСЕЛЕНИИ СОЦИАЛЬНО-ОПАСНОГО ЭЛЕМЕНТА ИЗ ПОГРАНИЧНЫХ ОКРУГОВ УССР»
13 ноября 1929 г.
Совершенно] секретно Перевод с украинского
Прот. СНК УССР №46/950 п. 3 от 13/XI-29 г.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совета Народных Комиссаров УССР «О переселении социально-опасного элемента из пограничных округов УССР»
С целью наискорейшего оздоровления хозяйственных условий погранполосы УССР и облегчения проведения в ней реконструктивных мероприятий Совет Народных Комиссаров постановляет:
1. Считать необходимым при организации переселения из пограничной полосы включать в переселенческие контингента в добровольном порядке и в первую очередь граждан, признанных социально-опасными для дальнейшего пребывания в пределах этой полосы.
2. Признать особо необходимым на протяжении ближайших лет разгрузить от социально-опасного элемента Коростенский, Волынский, Шепетовский, Про-скуровкий, Каменец-Подольский, Могилев-Подольский, Тульчинский и Одесский округа и АМССР, и в первую очередь районы этих округов, расположенные в пределах 22-километровой погранполосы, а именно:
Ярунский — Волынского округа; Олевский, Смеличанский и Городецкий — Коростенского округа; Аннопольский, Славутский, Плужанский, Ляховецкий, Теофипольский и Базалийский — Шепетовского округа; Волочиский и Юри-нецкий — Проскуровского округа; Чемеровецкий, Лянцкорунский, Оринин-ский, Должнинецкий, Жванецкий, Китайгородский, Старо-Ушицкий и Ново-Ушицкий — Каменец-Подольского округа; Мур-Куриловецкий, Яришевский, Могилевский, Бабчинский и Ямпольский — Могилев-Подольского округа; Каменский, Рыбницкий, Добоссарский, Алексеевский, Григоропольский, Тирас-польский и Слободозейский АМССР; Овидиопольский и Красноповстанческий — Одесского округа.
3. Предложить Народному Комиссариату Земледелия УССР, начиная с 1929-1930 гг., в плановых нарядах для пограничных округов полностью обеспечить возможность проведения мероприятий, указанных в п. 1—2 этого постановления.
4. Создать при Народном Комиссариате Земледелия УССР специальную комиссию в составе представителей: от Наркомзема, ГПУ и Наркомвнудела УССР, на обязанность которой возложить:
а) проводить подбор и определять очередность и сроки выселения отдельных хозяйств, признанных опасными в социальном отношении;
б) намечать и проводить в жизнь необходимые мероприятия к стимулированию подачи этими хозяйствами заявлений на переселение (налоговые влияния и т.п.);

40
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
в) ежегодно своевременно давать НКЗ УССР сведения о потребных плановых нарядах на переселение, учитывая конкретно намеченный к выселению в наступающем году контингент хозяйств, признанных социально опасными;
г) осуществлять постоянный контроль и руководство работой низовых органов УССР по проведению означенных мероприятий, а также следить и регулярно проверять организацию выхода переселенцев, признанных социально опасными.
5. Такие же комиссии в секретном порядке создать при окружных и районных земельных отделах округов пограничной полосы, в составе представителей местных учреждений: ГПУ, Земотделах и Админотделах Окрисполкомов, на которые возложить предварительную проработку вопросов по переселению социально-опасных элементов и кои (вопросы) окончательно рассматривает комиссия при Наркомземе УССР.
6. Переселенцев из погранполосы направлять исключительно на переселенческие фонды Сибирского края. Поручить Наркомзему УССР принять необходимые меры к устройству указанных переселенцев из погранполосы преимущественно в районах таежной зоны и обеспечению незаможных из них ссудами, а также обслуживанием высшими, установленными законом нормами для переселенцев, учитывая трудности оборудования хозяйств в тайге.
7. Предложить НКФину УССР необходимые на означенную цель кредиты отпускать в полном размере и своевременно, согласно расчетов НКЗема УССР.
8. Предложить Укрсельбанку обеспечить полностью выдачу ссуды колхозам и незаможным хозяйствам пограничных районов на приобретение имущества у переселенцев и для расплаты за арендованную у них землю.
9. Возложить на обязанности НКЗема УССР, в связи с особым значением мероприятий по переселению социально опасного элемента из украинской погранполосы, подавать специальные отчетные доклады в СНК УССР об осуществлении указанных в этом постановлении мероприятий не реже, как 2 раза на год.
Зам. пред. СНК УССР СЕРБИЧЕНКО Управделами СНК УССР ЯВОРСКИЙ
Верно: техсекретарь [подпись] № 20369
19/XI-29 г. Верно: Эггерс
РГАЭ. Ф. 5675. On. 1. Д. 23а. Л. 42-41. Заверенная копия. № 1.4
РЕШЕНИЕ ПОЛИТБЮРО ЦК ВКП(б)
О ПОЛЬСКИХ СЕЛЕНИЯХ В ПОГРАНИЧНЫХ ОБЛАСТЯХ
5 марта 1930 г.
<...>
5.-0 ПОЛЬСКИХ СЕЛЕНИЯХ В ПОГРАНИЧНЫХ ОБЛАСТЯХ (ПБ от 25.11-30 г., пр. №118, п. 6-6). (т.т.Рыков, Ягода).
Утвердить предложенный комиссией проект постановления по вопросу о польских поселениях в пограничных областях (см. Приложение № 2).
Выписки посланы: тт. Косиору Ст., Гею, Рыкову, Ягоде, Орджоникидзе, Стецкому — 3, Москвину — 4, Микояну — 3.

ПЕРВЫЕ ЗАЧИСТКИ ГРАНИЦ: КОРЕЙЦЫ, ПОЛЯКИ И ФИННЫ
41
Приложение] № 2 к п[ункту] 5 протокола] ПБ № 119 О ПОЛЬСКИХ СЕЛЕНИЯХ В ПОГРАНИЧНЫХ ОБЛАСТЯХ (Утверждено Политбюро ЦК ВКП(б) 5.III-30 г.)
1. — Выселить из приграничных округов Белоруссии (Полоцкого, Минского, Бобруйского и Мозырского) и Правобережья Украины (Коростеньского, Волынского, Шепетовского, Проскуровского, Каменец-Подольского, Могилев-Подольского, Тульчинского, Одесского, Бердичевского, Винницкого и AM ССР):
а) семейства лиц, осужденных за бандитизм, шпионаж, активную контрреволюционную и профессиональную контрабанду;
б) независимо от того, происходит ли в этих районах сплошная коллективизация или нет, выселить из них кулацкие хозяйства, в первую очередь, польской национальности, всех трех категорий, в размере, дополнительном к той разверстке, которая уже произведена: из Белоруссии — 3—Ъ1А тыс. семейств и из Украины — 10—15 тыс. семейств в те районы, которые определены для выселения кулацких хозяйств 1-й и 2-й категории. В счет этих цифр по Белоруссии и Украине могут быть выселены из перечисленных районов те шляхетские семейства (независимо от их материального положения), пребывание которых около границы органами ОГПУ и местными партийными органами будет признано опасным. Выселяемые шляхетские семейства могут быть выселяемы и в отдаленные от границы районы Белоруссии и Украины.
2. — Признать необходимым оказание немедленной дополнительной помощи коллективизации в пограничных районах материальными средствами и оборудованием (тракторы, семена и т.д.).
При организации колхозов исходить из необходимости широко мобилизовать для организации колхозов в этих округах демобилизованных красноармейцев, а также красных партизан.
Поручить ЦК КП(б)У и ЦК КП(б)Б в десятидневный срок составить минимальную конкретную программу этой помощи и представить ее на утверждение СНК СССР.
Ввиду невозможности получения тракторов для этой цели в настоящий момент считать необходимым первую помощь оказать весной за счет перегруппировки уже распределенных тракторов.
СНК СССР разрешить этот вопрос не позже конца марта.
Обязать СНК УССР и БССР, а также ЦК КП(б)У и ЦК КП(б)Б принять специальные меры к правильной постановке работы по коллективизации в пограничных районах и предупреждению каких-либо перегибов и нарушений директив партии.
3. - Обязать ЦКК и РКИ Союза и ЦКК и РКИ БССР и УССР немедленно провести чистку аппаратов в пограничных округах, поименованных в п. 1.
По отношению ко всему состава учительства, агрономов, врачей, администрации лесничеств, совхозов и т.п. считать необходимым немедленно приступить к возможной коммунизации этих аппаратов.
Поручить Отделу культуры и пропаганды ЦК ВКП(б) совместно с ЦК КП(б)У и ЦК КП(б)Б установить календарный план насыщения этих районов партийными специалистами за счет оканчивающих высшие и средние учебные заведения.
По отношению к б/п части работающих в селе и местечках интеллигенции считать необходимым систематическую замену нейтрально настроенной части специалистов безусловно надежным составом, как путем выделения необходимых кадров и окончивших средние и высшие учебные заведения, так и путем систематической переброски надежного состава из других районов в пограничные районы.

42
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
4. — Поручить Распредотделу ЦК ВКП(б) произвести мобилизацию коммунистов-поляков в размере не менее 200 человек (по 10 чел. [на] округ) для усиления работы в указанных пограничных районах Украины и Белоруссии.
5.—Для учителей, врачей, агрономов и др. специалистов, работающих в этих районах, поднять уровень заработной платы на 10% выше по сравнению с зарплатой в аналогичных районах.
6. — Для усиления строительства школ, больниц, изб-читален и т.п. отпустить дополнительно 5 млн. руб., из них Украине — 3 млн. и БССР — 2 млн.
7. — Обязать СНК БССР и УССР при докладе бюджета в СНК СССР специально выделять сметы на культурное и хозяйственное строительство в пограничных районах. Союзному правительству при рассмотрении бюджета исходить из обязательного обеспечения достаточного экономического и культурного роста в пограничных районах.
8. — НКТоргу предложить усилить снабжение пограничной полосы как дефицитными, так и недефицитными товарами, выделив ее в особую группу снабжения.
9. — Поручить СНК БССР и УССР совместно с местными кооперативными центрами расширить кооперативную товаропроизводящую сеть в пограничных округах.
10. — Поручить ЦИКам БССР и УССР в десятидневный срок войти в ПБ с докладом о результатах пересмотра существующей практики лишения избирательных прав малоимущего населения.
11. — Поручить ОГПУ принять меры к усилению охраны границ с целью предупреждения самовольного перехода границ, расширив вместе с тем возможность легального выезда в Польшу из пограничных областей полякам советского гражданства.
12. — Предложить ОГПУ обследовать положение в пограничных районах Ленинградской области и свои предложения по этому вопросу внести дополнительно.
Кен, Рупасов, 2000. С. 508-510. Со ссылкой: РГАСПИ. Ф. 17. On. 162. Д. 8. Л. 103, 109-110.
Протокол № 119 (особый № 117) заседания ПБ от 05.03.1930. № 1.5
РЕШЕНИЕ ПОЛИТБЮРО ЦК ВКП(б) ПО ВЫСЕЛЕНИЮ КУЛАЦКО-ПОЛЬСКИХ КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫХ ЭЛЕМЕНТОВ НА УКРАИНЕ И В БЕЛОРУССИИ
11 марта 1930 г.
Опросом членов Политбюро
<...>
72. - ОБ УКРАИНЕ И БЕЛОРУССИИ.
По имеющимся данным есть основание предположить, что в случае серьезных кулацко-крестьянских выступлений в Правобережной Украине и Белоруссии, особенно в связи с предстоящим выселением из приграничных районов польско-кулацких и контрреволюционных элементов — польское правительство может пойти на вмешательство. Во избежание всего этого ЦК считает нужным дать ЦК КП(б)У и ЦК КП Белоруссии, а также соответствующим органам ОГПУ следующие директивы:
1) директиву ЦК от 10 марта о борьбе с искривлениями партийной линии в деревне проводить со всей решительностью, особенно в приграничных округах Украины и Белоруссии;

ПЕРВЫЕ ЗАЧИСТКИ ГРАНИЦ: КОРЕЙЦЫ, ПОЛЯКИ И ФИННЫ
43
2) сосредоточить внимание как в смысле политической работы, так и в смысле военно-чекистской подготовки на том, чтобы не были допущены какие бы то ни было выступления антисоветского характера в приграничных округах Украины и Белоруссии;
3) перебросить в приграничных округах в недельный срок достаточное количество опытных партийных работников за счет других округов на помощь местным организациям;
4) усилить в приграничных округах количественно и качественно в недельный срок оперативный состав и маневровые войсковые группы ОГПУ за счет других резервов ОГПУ;
5) операцию ареста и выселения кулацко-польских контрреволюционных элементов подготовить со всей тщательностью и провести в максимально короткие сроки;
6) операцию выселения кулацко-польских элементов провести максимально организованно и без шума;
7) основное задание: предупредить какие бы то ни было массовые выступления в приграничных округах;
8) с текстом этой директивы, как особо секретной, ознакомить только членов Политбюро ЦК КП(б)У и Бюро ЦК Белоруссии и ПП ОГПУ БАЛИЦКОГО и РАППОПОРТА.
Выписки посланы: т.т. Косиору Ст., Гею — шифром, Ягоде.
Кен, Рупасов, 2000. С. 514-515. Со ссылкой: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 8. Л. 114. Протокол № 120 (особый № 118) заседания ПБ от 15.03.1930.
Др. экз.: Лубянка-3. С. 235-236. № 227. Со ссылкой: АПРФ. Ф. 3. Оп. 30. Д. 193. Л. 154а— 154а об. Выписка.
*№ 1.6
ОБРАЩЕНИЕ НАРКОМЗЕМА УССР В НАРКОМЗЕМ СССР О ПЕРЕСЕЛЕНИИ СОЦИАЛЬНО ОПАСНОГО ЭЛЕМЕНТА ИЗ ПОГРАНИЧНЫХ ОКРУГОВ УССР
17 апреля 1930 г. г
Сов/ершенно] секретно
В Наркомзем СССР
Всесоюзный Переселенческий Комитет в апреле 1929 г. обратился в Совнарком УССР с вопросом о переселении социально-опасного населения из пограничных районов (отнош. № 418/5), в связи с чем СНК УССР, в целях оздоровления хозяйственных условий пограничной полосы признал необходимым провести указанное переселение, дав НКЗ УССР ряд заданий для осуществления своего постановления.
Специальная Комиссия при НКЗ из представителей: НКЗ, ГПУ и НКВД, созданная на основании этого постановления СНК УССР наметила следующие категории социально-опасных лиц: подозреваемые в грабежах, бандитизме, конокрадстве, воровстве, поджогах, мошенничестве, хулиганстве, лица, имеющие связь с кулаками, и подкулачники, семьи административно высланных за уголовные преступления; лица, возвратившиеся из административной ссылки. Затем лица, отбывшие наказания за контрреволюционные преступления; бывшие люди (помещики, полицейские, жандармы и т.п.); лица, имеющие родственников за границей; вычищенные из советского аппарата за неблагонадежность; пачкари; перебежчики, оставшиеся в погранполосе; б. офицеры контрреволюционных армий; участники политических банд, контрреволюционных организаций и т.п.

44
ЧАСТЬ 1, ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Указанные категории лиц предположено переселять на переселенческие фонды Сибири, преимущественно в таежные районы, причем беднейших из них надлежит обеспечить кредитной помощью и обслуживанием по наивысшим, установленным законом нормам для переселенцев, учитывая трудности устройства хозяйств в тайге.
Подготовительная работа по организации выхода указанных переселенцев уже проводится и сводится в основном к тому, что эти лица должны в добровольном порядке изъявить желание переселяться, имея в виду намеченное обслуживание этих переселенцев в местах водворения.
Правительство УССР вопросу переселения придает особенно важное значение, обязуя НКЗ УССР осуществить это мероприятие, начиная с текущего года.
Принимая во внимание вышеизложенное, НКЗ УССР в настоящее время в части, касающейся водворения переселенцев указанных категорий в Сибири, не имеет соответствующих разъяснений НКЗС СССР для практического разрешения подготовки контингентов переселенцев и передвижения их на предназначенные для них колфонды.
В связи с этим по существу нижеследующих вопросов НКЗ УССР просит срочно уведомить:
1) Наметить точно в Сибири,-преимущественно в таежной зоне, участки колфонда, землеустроенные, или же принять меры к немедленному отводу и устройству новых участков, куда можно будет направлять этих переселенцев, уведомив об этих участках НКЗ УССР.
2) Сообщить принципы размещения переселенцев на этих колфондах, территориально на участках и по категориям соц. опасности. Устройство новых поселков, доприселение к существующим, в каком количестве; вхождение в колхозы, организация новых колхозов, участие в работе на местных предприятиях и т.п. применительно к этим категориям переселенцев.
3) Очевидно, некоторая часть этих переселенцев материально необеспеченная, поэтому этой бедняцкой части необходимо наметить и обеспечить помощь и какую, как при водворении на местах вселения, так и при переезде по железнодорожным и водным путям сообщения, принимая во внимание трудности устройства хозяйств в тайге и т.п.
4) Прислать НКЗ выкопировки намеченных участков и описание естественно-исторических и хозяйственно-экономических условий районов, где будут водворяться переселенцы.
5) Когда именно, какое количество лиц и по какому адресу следует направлять желающих переселиться, разрешив для этой цели специальный наряд для Украины, ориентировочно на 1000 чел. с последующим уточнением нами этой цифры.
Сведения по затронутым вопросам крайне необходимы и для ознакомления переселяющихся: для организационных мероприятий по переселению, в целях успешного проведения их в текущую переселенческую кампанию из Украины на Союзные Колфонды.
При сем прилагается перевод с украинского на русский язык «Постановление СНК УССР от 13/XI-29 г.»*.
Наркомзем УССР Председатель Специальной комиссии при НКЗ по переселению социально] опасных лиц
РГАЭ. Ф. 5675. On. 1. Д. 23а. Л. 44-43. Подлинник.
* Док. № 1.3.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ..,
45
*№ 1.7
СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА ВСЕСОЮЗНОГО ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ В НАРКОМЗЕМ РСФСР И НАРКОМЗЕМ УССР ПО ВОПРОСУ О ПЕРЕСЕЛЕНИИ СОЦИАЛЬНО ОПАСНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ ИЗ ПОГРАНПОЛОСЫ УССР В 1930-1931 гг.
31 мая 1930 г.
Секретно
В Наркомзем РСФСР (сектор переселения) Копия: в Наркомзем УССР
1930 г.
Препровождая переписку по вопросу о переселении социально-опасных элементов из погранполосы УССР на таежные участки Сибири, Переселенческое управление Наркомзема Союза, признавая необходимым осуществить предлагаемые УССР мероприятия по специальному переселению, просит сектор Переселения НКЗ РСфСР срочно предложить Сибирск[ому] РПУ наметить районы вселения специальных переселенческих контингентов из УССР и составить смету на расходы по устройству в 1930—1931 гг. первой группы переселенцев в 1000 человек. Переселенческое управление считает необходимым начать работы по изысканию и отводу участков для первой группы в текущем году, с отнесением мероприятий по подготовке этих участков к заселению и по выдаче ссуд переселенцам на 1930-1931 гг.
По получении от Сиб[ирского] РПУ сведений о районах вселения и сроке, в который возможно начать водворение первой группы переселенцев, эти сведения должны быть сообщены, с одновременным возвращением переписки, Переселенческому управлению НКЗ Союза для окончательного согласования порядка и сроков переселения социально-опасных элементов из погранполосы УССР с Наркомземом УССР.
Врид. нач. пересел, управления
РГАЭ. Ф. 5675. On. 1. Д. 23а. Л. 58. Копия.
ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ: ЦЫГАНЕ, ПОЛЯКИ, НЕМЦЫ И ФИННЫ (1933-1936)
С концом 1934 — началом 1935 г. принято связывать резкое усиление всего спектра репрессий, формальным поводом для чего послужило убийство 1 декабря 1934 г. СМ. Кирова. Впрочем, такой разновидности репрессий, как депортации, это коснулось все же в сравнительно малой степени.
Тут достойна отдельного упоминания разве что высылка из Ленинграда так называемых бывших людей — сравнительно массовой (11 095 семей) и крайне разношерстной политико-социальной группы, состоящей из членов семей расстрелянных террористов и прочих контрреволюционеров, бывшей высшей аристократии и дворян, бывших высокопоставленных военных чинов, чинов полиции и цивильных чиновников, бывших крупных помещиков, купцов, домовладельцев и спекулянтов, а также бывших высших и средних священнослужи

46
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
телей1. Во время операции, продолжавшейся ровно месяц — с 28 февраля по 27 марта 1935 г., было арестовано и осуждено «особым совещанием» НКВД 11 702 чел., из них 4833 глав семей и 6239 членов семей2.
Другой мерой той же направленности являлось установление в 1933 г. института так называемых режимных областей. Начавшись все с тех же Москвы, Ленинграда3 и Харькова, их конкретный перечень, благодаря инициативам местных партийных и советских органов областного уровня, ежегодно увеличивался и распространился на 340 (!) режимных городов, местностей и железнодорожных узлов, а также на всю приграничную зону шириной от 15 до 200 и даже — на Дальнем Востоке — до 500 км! При этом запретными стали и целые регионы, как, например, Закарпатская и Калининградская области на западе и Сахалинская область и Приморский и Хабаровский края на востоке. Ясное дело, что всем однажды репрессированным, в том числе насильственно выселенным, дорога в режимные области была уже заказана4. Впс/следствии это создавало непреодолимые препятствия для ресоциализации освободившихся из заключения граждан, прежде всего в сферах устройства на работу и воссоединения с семьей, и заставляло их в массовом порядке нарушать эти ограничения, что в свою очередь влекло столь же массовые новые уголовные или административные преследования (только за 1948—1952 гг. около 6 млн чел. были наказаны за нарушения паспортного режима в уголовном и еще около 4,4 млн — в административном порядке!). Интересно, что первые чистки режимных городов начались еще задолго до убийства Кирова, примером чему служит малоизвестная операция по депортации из Москвы в Томск в июле 1933 г. цыган — иностранных подданных.
К 1935 г. многие пограничные районы в обязательном порядке были очищены от кулаков и прочих неблагонадежных. 17 января 1935 г. Г. Ягода писал Сталину о «политической нежелательности» возвращения восстановленных в гражданских правах трудпоселенцев в места, откуда они были выселены. При этом
1 В докладной записке на имя Г.Г. Ягоды от 16.02.1935 начальник Управления НКВД по Ленинградской обл. Л.М. Заковский предлагал арестовать всех совершеннолетних мужчин из числа «бывших людей» (то есть около половины их общего числа), конфисковать их имущество, а самих направить, в зависимости от результатов следствия, в концлагеря или ссылку; их семьям же предложить в административном порядке и в кратчайший срок, от 10 до 20 дней, покинуть Ленинград, с одновременным запретом на проживание во всех больших городах и в погранполосе. Ягода в записке Сталину от 26.02.1935, расценил данное предложение как опасное с точки зрения развязывания зарубежной клеветнической кампании в прессе и предложил арестовать только тех, на кого есть материалы о контрреволюционной деятельности, и выслать семьи всех ранее расстрелянных по решениям судов и коллегии бывшего ОГПУ, запретив им проживание в Москве, Тифлисе, Киеве и погранполосе (Лубянка-3. С. 613-617. № 501, 503. Со ссылками: АПРФ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 174. Л. 41—49). Сталин, судя по итогам операции, поддержал точку зрения Заковского.
2 См. спецсообщение Заковского Ягоде от 31.03.1935 об итогах операции (Генрих Ягода. Нарком внутренних дел СССР. Генеральный комиссар госбезопасности: Сб. документов. Казань, 1997. С. 465-478). На действия НКВД при проведении операции Прокуратурой СССР было получено 2237 жалоб, из них опротестованы и отменены постановления по 264 жалобам (Лубянка-З. С. 670—671. № 524. Со ссылкой: АПРФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 174. Л. 84-86).
3 Ленинград и область входили в число местностей, в которых еще с ноября 1929 г. категорически запрещалось проживание лиц, ранее осужденных «особым совещанием», в том числе и тех, кто до осуждения здесь проживал (Иванов, 1998. С. 130).
4 Реабилитация: как это было. Т. 2. С. 45-48. Со ссылкой: РГАНИ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 26. Л. 24-29).

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ...
47
он предлагал внести уточнение о том, что восстановление в правах не подразумевает права выезда из мест вселения1.
Еще в первой декаде февраля 1935 г. из приграничной полосы УССР было выселено порядка 2 тыс. семей кулаков (8678 чел.), из них около 65% приходилось на поляков и немцев. А в третьей декаде февраля — первой декаде марта из украинского приграничья была проведена вчетверо большая депортация: ее юридическим основанием стало решение ЦК КП(б) Украины от 23 января 1935 г. Из 23 районов, бывших тогда приграничными, Киевской и Винницкой областей в восточные области республики — Харьковскую, Донецкую и Днепропетровскую — переселили 41 650 чел., или 8329 семей, причем около 60% переселенного контингента составляли поляки и немцы (соответственно 2886 и 1903 семей)2. Очевидно, что главная цель была политической — обезопаситься от нежелательных свидетелей (ведь и по ту сторону границы проживали такие же поляки, часто родственники, и скрыть, скажем, строительство аэродрома было бы нелегко).
Следующим крупным актом зачистки границ стало постановление бюро Ленинградского обкома ВКП(б) от 4 марта 1935 г. и выселение финского населения из приграничной полосы, в то время вплотную примыкавшей к Ленинграду с северо-запада. В области в это время проживало около 200 тыс. финнов-ингерманландцев (или, иначе, финнов-инкери, или ижорских финнов), существовали один национальный финский район (Куйвазовский) и десятки сельсоветов, около 500 финских колхозов (снабжавших ленинградцев овощами и молоком), 322 финские школы, сельхозтехникум, финское отделение в пединституте им. А. И. Герцена, рабфак при университете, финские газета и издательство.
Весной 1935 г. практически все это было ликвидировано: первоочередной депортации подлежали все финны из 22-километровой приграничной полосы, а те, кто проживал в 100-километровой полосе в Ленинградской обл. и в 50-километровой в Карелии, тоже выселялись, но во вторую очередь. Первая очередь—5100 семей (22 511 чел.) — выселялась между 6 апреля и 1 мая, из них приблизительно по i/з отправилось в Казахстан и Свердловскую область, а остальные распределились между Таджикистаном, Киргизией и Западной Сибирью3. Во вторую очередь из одного только национального Куйвазовского района в течение суток выселили 22 тыс. чел., разорив таким образом более 100 деревень (правда, на этот раз выселяли не так далеко, — главным образом в Вологодскую обл.)4. Таким образом, общее количество финнов, депортированных в 1935 г., можно приблизительно оценить в 44-45 тыс. чел.
В том же апреле 1935 г. состоялись и две небольшие этнические депортации, никак не связанные с проблемой зачистки границ, причем обе ударили по затерянным на национальных окраинах Союза немецким колониям. 6 апреля из 8 колоний Наримановского, Шамхорского, Казахского и Таузского районов Азербайджана были выселены 72 семьи (или 273 чел.) немцев-кулаков и «злост
1 См.: Иосиф Сталин — Лаврентию Берия..., 1992. С. 42. Со ссылкой на: ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 2. Д. 1668. Л. 1.
2 При этом, как пишет Т. Мартин, Мархлевский (польский) и Пулинский (немецкий) национальные районы были ликвидированы (Martin, 1998. Р. 848—849. Со ссылкой: ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 16а. Д. 265. Л. 14). В. Бруль (вероятно, ошибочно) пишет о депортации не на восток Украины, а в Сибирь (см.: Бруль, 1999. С. 97. Со ссылкой: Евтух В., Чирко В. Шмщ в УкраМ (1920-i- 1990-i рою). Кшв, 1994. С. 47).
3 По другим данным, выселение первой очереди (3547 семей) состоялось между 1 и 25 апреля, при этом людей направляли в Таджикистан (около 1000 семей), Казахстан и в Западную Сибирь (316 семей из Карелии). См.: Бугай, 1991 (ж).
4 См.: Киуру, 1992; Martin, 1998. Р. 849-850.

48
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
ного антисоветского элемента» из немцев: их направили, как и их польско-немецких коллег из раннефевральской высылки из УССР, в спецпоселки Бел-балткомбината.
Почти столько же немцев (78 семей, или 323 чел.) были депортированы 27 апреля 1935 г. из поселка Ак-Мечеть Хивинского района Узбекистана. Особенностью этой депортации была ее, если можно так выразиться, микрототальность. Была выселена вся местная колония немцев-меннонитов, отказывавшаяся, согласно религиозным убеждениям, от выполнения гособязательств. Их направили в Таджикистан, в спецпоселки Вахшстроя.
В июне 1935 г. решением ПБ ЦК ВКП(б) к высылке за пределы Белоруссии намечались еще 2000 семей неблагонадежного элемента из погранполосы в БССР, причем депортация производилась бы на тех же условиях, что и весеннее переселение на Украине1.
Всего этого показалось мало, и в конце июля 1935 г. встал вопрос о довысе-лении, в частности из Украины. Наиболее опасная часть переселяемого контингента предназначалась к высылке за пределы УССР, на Север2. Осенью 1935 г. решением ЦК КП(б) Украины еще около 1500 семей (в основном поляки) были высланы дополнительно из украинского приграничья. Не преминем отметить как инициирующую, так и постановляющую роль в этих депортациях 1935 г. именно партийных органов3. Роль НКВД и на этом этапе была все еще чисто служебной и вспомогательно-исполнительской.
Но уже в следующем 1936 г. НКВД перехватил инициативу. Не Чубарь (СНК) Ягоде, а Ягода Чубарю рисует общую концепцию следующей массовой зачистки на западной границе, причем акцент явно делается, во-первых, на районах вселения и, во-вторых, на хозяйственных, а не политических вопросах4.
С января 1936 г. руководство НКВД Украины и Казахстана обсуждало вопрос о выселении еще 15 тыс. польских и немецких хозяйств (или, как полагали, около 45 тыс. чел.) из приграничной зоны Украины в Казахстан5. Переселению подлежали поляки и немцы (но все же главным образом поляки), проживавшие в 800-метровой полосе вдоль тогдашней государственной границы с Польшей, на территории будущих полигонов или укрепрайонов, к строительству которых тогда только приступали.
Судя по срокам реализации постановления СНК от 28 апреля (см. док. 1.13), видимо, предполагалось, что указанный контингент успеет закончить посевную (посевы им предписывалось государством оплатить), а на новом месте урожая от них никто не ждал (очевидно, с расчетом, что за лето и начало осени они успеют собраться, переехать и обустроиться на новом месте). При этом была допущена элементарная демографическая ошибка: исходили из средней величины семьи в 3 чел., тогда как в действительности она приближалась к 5 чел. Так что в итоге и в действительности было переселено не 45, а около 70 тыс. чел.
1 См. извлечение из пост. ПБ ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по усилению охраны границы БССР» от 12.06.1935 (прот. № 27, п. 61), опубликованное в Лубянке-3 (С. 674. № 527). Со ссылкой: АПРФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 174. Л. 88.
2 Для Мархлевского района число таких хозяйств составляло 50 из 350, намеченных к депортации.
3 При этом интересно, что секретарь Киевского обкома КПУ (Постышев) мог обратиться к Сталину напрямую, то есть через голову республиканского ЦК.
4 Впрочем, тональность и даже суть информации разительно меняется, если отчеты пишутся не в НКВД.
5 См.: Deportation..., 1996. S. 25—27. Интересно, что в финансировании этого переселения участвовал ВПК.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ,
49
Юридически переселенцы 1936 г. во всех отношениях приравнивались к высланным ранее переселенцам-кулакамПраво свободного передвижения за ними сохранялось только в пределах административного района вселения. На местах их обеспечивали землей и техникой, расселяли «по типу существующих трудовых поселков НКВД». Их жилищное, бытовое и трудовое (сельскохозяйственное) обустройство полностью возлагалось на ГУЛАГ НКВД и разумеется с привлечением сил и средств самих переселяемых. Из них организовывались сельхозартели, на три года освобождавшиеся от всех налогов и поставок; личный скот они могли брать с собой.
Согласно решению ЦК КП(б) и СНК Казахстана «О переселенцах с Украины» от 16 февраля 1936 г., в Южно-Казахстанскую обл. должно было быть направлено 5500 семей, в Алма-Атинскую и Карагандинскую — по 3000 семей, в Восточно-Казахстанскую — 2000, в Актюбинску») — 100 семей. Главной сельскохозяйственной задачей, которая при этом ставилась, было расширение площадей под сахарной свеклой, развитие сахарной промышленности и табаководства. В принятом 28 апреля 1936 г. союзным Совнаркомом постановлении о сахарной свекле и табаке уже не говорилось, да и расселение польских и немецких колхозников мыслилось совершенно иначе — на землях трех крупных мясных совхозов Карагандинской (позднее — Северо-Казахстанской) обл. — Лето-вочного, Красноармейского и Тарангульского2. Но в реальности выделенных земфондов на севере Казахстана не хватило, и часть депортированных пришлось переориентировать на южные области республики (в частности, на Алма-Атинскую, Кокчетавскую и Талды-Курганскую обл.).
Всего в ходе этой операции было переселено, согласно НКВД, 15 000 семей. Сделано это было в два приема: 5535 семей в июне и 9465 семей в сентябре — октябре 1936 г. Общее количество переселенных составило таким образом 69 283 чел.3, из них 64 319 остались в Северном Казахстане, а 4964 были перенаправлены в Южный Казахстан4.
*№ 1.8
ДОНЕСЕНИЕ ПОМОЩНИКА НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа И.И. ПЛИНЕРА ЗАМ. ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ОГПУ Г.Г. ЯГОДЕ О ЧИСТКЕ г. МОСКВЫ ОТ ЦЫГАН
10 июля 1933 г.
МС lO/VII-ЗЗг. ПГГТЛ/      агпп.
Зам. председателя ОГПУ тов. ЯГОДА
РАПОРТ
Доношу, что операция выселения т.н. «иностранных» цыган из окрестностей Москвы, начатая 28 июня, закончена 9 июля.
Всего за этот период изъято и выселено 1008 семей, 5470 человек, в том числе 1440 мужчин, 1506 женщин и 2524 детей.
1 Их статус спецпереселенцев был подтвержден в 1952 г. приказом МГБ и ГП № 001871164сс от 20.03.1952 (Бугай, 1995. С. 11. Со ссылкой: ГАРФ. Ф. Р-9401. On. 1. Д. 4475. Л. 74).
2 См.: Deportation..., 1996. S. 27-29.
3 Ср. 63 976 чел. у В. Бруля (Бруль, 1999. С. 98. Со ссылкой: Из истории немцев Казахстана (1921-1935). Алма-Ата; М., 1997. С. 85).
4 Лишь несколько десятков человек (по всей видимости, номенклатура и агентура) переехали в РСФСР (Бугай, 1995. С. 11-12).

50
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Весь указанный контингент направлен в гор. Томск и трудпоселки ОГПУ Зап[адно]-Сиб[ирского] края, где будет расселен в отдельных поселках по национальному признаку.
Всего сформировано и отправлено пять эшелонов, вместе с выселенными цыганами отправлены принадлежащие им 338 голов лошадей, 2 коровы и большое количество повозок и домашний скарб.
Всем выселяемым проведена санобработка со стрижкой и прививкой оспы, последнее явилось особенно необходимым ввиду обнаружения среди цыган нескольких случаев заболевания натуральной оспой.
ГУЛАГ ОГПУ выделено необходимое количество продовольствия и фуража для снабжения эшелонов на весь путь следования, по установленным нормам. Во всех эшелонах имеются походные кухни и необходимый хозобиход для организации снабжения эшелонов в пути горячей пищей и кипятком.
ГУЛАГ ОГПУ также организовано медсанобслуживание выселенных в пути, во всех эшелонах имеются вагоны-изоляторы с постельными принадлежностями в сопровождении медперсонала с необходимым количеством медикаментов.
Погрузка и отправление эшелонов прошли спокойно.
10 июля 1933
Помета: «т. Веллер подписано и отпр[авлено]. Зампред. 10/VII». ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д 19. Л. 7. Копия.
№ 1.9
СПРАВКА НКВД СССР О ВЫСЕЛЕНИИ КУЛАЧЕСТВА
И АНТИСОВЕТСКОГО ЭЛЕМЕНТА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1935 г.
15 июля 1935 г.
С 1 по 9 февраля 1935 г. выселено из погранрайонов УССР 2 тыс. семей кулаков и антисоветского элемента численностью в 8678 чел., из них: немцев — 615 семей, поляков —681 семья, украинцев — 589 семей и проч. (чехов, молдаван, болгар, евреев) —115 семей.
Выселяемые отправлены в спецпоселки Белбалткомбината.
С 20 февраля по 15 марта 1935 г. проведено переселение ненадежного элемента из 23 погранрайонов Киевской и Винницкой обл. в восточные районы УССР — 8329 семей, 38 892 чел. Из них по национальному составу: поляков — 2866 семей, немцев — 1903 семьи, украинцев — 3434 семьи, прочих — 126 семей.
С 1 по 8 марта 1935 г. выселено из национальных районов в СКК 1553 семьи кулака в составе 7857 чел. Выселение произведено:
Пом. нач. ГУЛАГ ОГПУ ПЛИНЕР
УССР
СКК
1. Из Чечни.......................
2. Из Осетии......................
3. Из Дагестана.................
4. Из Кабарды...................
5. Из Карачая и Черкесии
473 семьи 201 семья 446 семьи . 205 семей 228 семей
2112 чел. 1110 чел. 2147 чел. 1201 чел. 1287 чел.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ.
51
Выселяемые отправлены в спецпоселки:
1. Узбекистана.................................... 837 семей................. 4560 чел.
2. Южного Казахстана.......................716 семей................. 3297 чел.
С 17 по 28 марта 1935 г. произведено переселение из районов Ставрополыци-ны, Терека и русских районов Дагестана СКК оставшихся кулацких хозяйств, численностью в 3261 семьи, в составе 15 052 чел., во внутрикраевые спецпоселки СКК.
Переселяемые водворены:
1. В Дивенские спецпоселки........... 1436 семей................. 6695 чел.
2. В Прикумские спецпоселки......... 1825 семей................. 8357 чел.
Ленинградская обл.
С 6 апреля по 1 мая 1935 г. выселено из погранрайонов 5100 семей антисоветского элемента в составе 22 511 чел.
Выселяемые отправлены в спецпоселки:
1.
Казахстана...............................
..... 1698 семей
2.
Свердловской обл..................
..... 1742 семьи
3.
Таджикистана..........................
....... 874 семьи
4.
Киргизии.................................
.......490 семей
5.
Западно-Сибирского края......
....... 296 семей
ЗСФСР
6 апреля 1935 г. из 8 немецких колоний Наримановского, Шамхорского, Казахского и Таузского районов Азербайджана выселены 72 семьи кулаков и злостного антисоветского элемента — немцев, численностью в 273 чел., направлены в спецпоселки Белбалткомбината.
Узбекистан
27 апреля 1935 г. из пос. Ак-Мечеть Хивинского района Хорезмского округа] УзбССР была выселена вся немецкая колония меннонитов, отказывающаяся от выполнения гособязательств, численностью в 78 семей, 323 чел., направлены в спецпоселки Вахшстроя Таджикистана.
Западно-Сибирский край
11 мая 1935 г. проведено выселение из с. Плешково Бийского района 46 семей единоличников-сектантов, саботирующих выполнение гособязательств, численностью в 163 чел. Направлены в спецпоселки Нарымского окр[уга] ЗСК.
С 23 по 27 мая 1935 г. из 55 районов ЗСК переселено в спецпоселки Нарымского окр[уга] ЗСК 588 семей единоличников, саботирующих сев, численностью в 2615 чел.
Воронежская обл.
12 июня 1935 г. выселено из Моршанского района 14 семей в составе 84 чел. сектантов-«молчальников», направлены в спецпоселки Нарымского окр[уга] ЗСК.

52
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
АЧК
Ведется подготовительная работа по выселению 1500 семей кулаков и антисоветского элемента за пределы края. Выселение будет произведено с 14 по 23 июля с.г. Выселяемые направляются в спецпоселки:
1. Красноярского края........................................................ 750 семей
2. Северного Казахстана (Караганда)............................... 650 семей
3. Северного края................................................................100 семей
БССР
Ведется подготовительная работа по выселению 2 тыс. семей антисоветского элемента из погранрайонов. Выселение будет произведено с 1 по 7 августа 1935 г. Выселяемые направляются в спецпоселки:
1. Северного края.............................................................. 1400 семей
2. Южного Казахстана........................................................ 650 семей
Трагедия советской деревни..., 2002. С. 550-551. №224. Со ссылкой: ПА ФСБ. Ф. 3. Оп. 4. Д. 8. Л. 49—51. Заверенная копия.
Всего, как видно из справки, за первые четыре месяца 1935 г. была выселена 21 041 семья, или 99 448 чел., — внушительные цифры. Как отмечает Ю. Мошков, инициатива о выселении нередко исходила от местных партийных органов, обращавшихся в ЦК ВКП(б) с предложениями и просьбами о разрешении выселения остающихся единоличников — в качестве контрреволюционеров, саботажников, антисоветских элементов и т.п. Интересно, что во второй половине 1934 г. экономическим проектом, явственно проступавшим за выселениями, стало строительство Беломоро-Балтийского канала и комбината, куда было выселено около Зтыс. семейств с Украины. В 1936 г. выселения последовали из Ленинградской области, Ойротии, Дагестана и Чечено-Ингушетии (см.: Ю.А. Мошков. Советское сельское хозяйство и крестьянство в середине 1930-х годов // Трагедия советской деревни..., 2002. С. 23—24).
№ 1.10
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА СЕКРЕТАРЯ КИЕВСКОГО ОБКОМА КПУ П.П. ПОСТЫШЕВА И ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КИЕВСКОГО ОБЛИСПОЛКОМА М.С. ВАСИЛЕНКО И.В. СТАЛИНУ О НЕОБХОДИМОСТИ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ И ВЫСЕЛЕНИЯ КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫХ ЭЛЕМЕНТОВ ИЗ КИЕВСКОЙ ОБЛАСТИ 31 июля 1935 Г.
Копия
ЦКВКП(б) тов. СТАЛИНУ
Мархлевский (пограничный) район Киевской области, считающийся национальным польским районом, является наиболее засоренным районом антисоветскими и контрреволюционными элементами.
Весной 1935 года, согласно Постановлению ЦК ВКП(б), выселено в отдаленные места Союза и переселено в отдаленные от границы районы Украины — 1188 хозяйств антисоветских и ненадежных элементов и доприселено в Мархлевский район 745 хозяйств проверенных украинцев-колхозников, ударников, отобранных в южных районах Киевской области.
Эти мероприятия дали значительные результаты в укреплении Мархлевского района.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ..,
53
Однако весеннее переселение и выселение за пределы Украины полного результата не дало, так как количество хозяйств к выселению и переселению из Мархлевского района было дано весной ограниченное. В одиннадцати сельсоветах Мархлевского района переселение и выселение совсем не производилось. В Мархлевском районе имеется еще большое количество бывших участников банд, белых армий, польских легионеров, бывших контрабандистов, лиц, имевших связь с ранее вскрытыми шпионскими организациями бывших кулаков и раскулаченных польских националистических элементов.
Дополнительной проработкой НКВД по 20-ти населенным пунктам выявлено 350 хозяйств, из которых 300 хозяйств надо переселить в другие области Украины и 50 хозяйств выселить на север. Среди этих 350 хозяйств по социальному и политическому прошлому имеется: бывших кулаков и раскулаченных — 129, бывших дворян — 14, бандитов и участников белых армий и польских легионеров — 75 чел., бывших контрабандистов — 45 чел., подозреваемых в шпионаже — 37 человек.
Обком и облисполком просят ЦК ВКП(б):
1. Разрешить переселить из Мархлевского района в другие области Украины дополнительно к уже переселенным весной этого года — 300 хозяйств враждебных и ненадежных элементов и выселить за пределы Украины на север 50 хозяйств наиболее опасных антисоветских элементов.
Переселение и выселение разрешить провести в том же порядке, как и весной, который установлен решением ЦК КП(б)У от 23.1.1935 года, а также разрешить выселить из Мархлевского района членов семей к их главам, которые ранее осуждены и высланы за активную антисоветскую и вредительскую деятельность.
Секретарь Киевского обкома КПУ ПОСТЫШЕВ Председатель Киевского облисполкома ВАСИЛЕНКО
Лубянка-3. С. 682. № 537. Со ссылкой: АПРФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 131. Л. 106-107. Копия. Оригинал в подлинном протоколе: РГАСПИ. Ф. 3. Оп. 5.
*№ 1.11
ПИСЬМО НАРКОМА НКВД Г.Г. ЯГОДЫ ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СНК
В.М. МОЛОТОВУ О ПЕРЕСЕЛЕНИИ ПОЛЬСКИХ СЕМЕЙ
ИЗ ПОГРАНИЧНЫХ РАЙОНОВ ВИННИЦКОЙ И КИЕВСКОЙ ОБЛАСТЕЙ
27 октября 1935 Г.
Секретный отдел Управления Делами Совершенно секретно
СНК СССР
27 окт[ября] 1935 г. Председателю Совнаркома Союза ССР
№ 13809 тов. МОЛОТОВУ
ЦК КП(б)У принято решение о переселении 1500 польских семейств из пограничных районов Винницкой области в Харьковскую, Донецкую и Днепропетровскую области УССР, на переселяемых распространять льготы, предусмотренные решением ЦК КП(б)У от 23 января 1935 г.
С 20-го февраля по 10-е марта с.г. было проведено переселение 8329 семей ненадежного элемента из пограничных районов Киевской и Винницкой областей в восточные районы УССР. Из Киевской области было переселено 5475 семей,

54
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
а из Винницкой — 2854 семьи. Из них по национальному составу: поляков — 2866 семей и немцев — 1903 семьи.
Проведенное переселение в значительной степени очистило приграничные районы, особенно Киевской области, от контрреволюционных националистических (польских и немецких) и антисоветских элементов.
Вследствие того, что во время весеннего переселения 1935 года контингент переселяемых из пограничных районов Винницкой области был сравнительно небольшой, в ряде пограничных районов Винницкой области до настоящего времени остались значительные кадры контрреволюционных польских националистических элементов, пребывание которых в пограничных районах, с точки зрения укрепления границ, нужно признать нежелательным.
Исходя из этого, переселение 1500 польских семейств из пограничных районов Винницкой области в Харьковскую, Донецкую и Днепропетровскую области УССР следует признать вполне целесообразным. На переселяемых контин-гентов, в целях скорейшего их освоения в местах переселения*, желательно распространить льготы, предусмотренные решением ЦК КП(б)У от 23 января 1935 г.
Народный комиссар внутренних дел СССР Г. ЯГОДА
27 октября 1935 года № 57450
Резолюция: «Пр[иказ]. т. Кочеткову».
ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 16а. Д. 265. Л. 14-15. Подлинник.
* Так в оригинале.
№ 1.12
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА НАРКОМА НКВД Г.Г. ЯГОДЫ ЗАМ. ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СНК В.Я. ЧУБАРЮ О ПЛАНЕ ЖИЛИЩНОГО И ХОЗЯЙСТВЕННО-БЫТОВОГО УСТРОЙСТВА ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ ИЗ УССР В КАРАГАНДИНСКОЙ ОБЛАСТИ КАЗАХСКОЙ АССР
5 марта 1936 г.
Сов[ершенно] секретно
Заместителю председателя 5 марта 1936 г. Совета Народных Комиссаров Союза ССР
№55623 тов. ЧУБАРЮ
Выселяемые из Украины 15 тысяч польских и немецких хозяйств намечено расселить в Карагандинской области Казахской АССР* для освоения их на сельском хозяйстве путем организации неуставных сельскохозяйственных артелей.
Переселение этих семей будет произведено: 5 тыс. хозяйств в мае и 10 тыс. хозяйств в августе — сентябре 1936 года.
Из этого контингента 3 тыс. хозяйств вселятся в существующие трудпоселки НКВД Карагандинской области, из них на одну тысячу хозяйств постройки жилищ производить не нужно; 2 тыс. хозяйств расселяются временно в клубах, школах и т.д. Эти переселенцы будут использованы на строительстве для остальных переселенцев, которые по мере окончания строительства будут водворяться в новые поселки.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ..,
55
14 тыс. хозяйств будут расселены на вновь отводимых земфондах в Акмолинском и Сталинском районах Карагандинской области, для чего необходимо организовать новые 14 поселков и произвести жилищное, коммунально-бытовое и хозяйственное строительство.
Это строительство, а также сельскохозяйственное устройство переселяемых будет произведено ГУЛАГ НКВД.
В первом году освоения контингента жилищное строительство предусматривается из расчета 2-х квадратных метров на одного чел.
Переселенцы во всех отношениях и в правовом положении приравниваются к высланным ранее кулакам-переселенцам.
С членами колхозов, подлежащими переселению, колхозы обязаны произвести полный расчет в натуроплате и деньгами за выработанные трудодни до их отправки.
Все лошади, коровы и мелкий скот, находящийся в индивидуальном пользовании переселенцев, должен быть взят ими с собой. Переселенцам-колхозникам колхозы обязаны выделить лошадей, приходящихся на их долю.
Посевы переселенцев-единоличников передаются ближайшим колхозам по соответствующей оценке райзо. Стоимость этих посевов должна быть немедленно уплачена колхозами их владельцам.
Принадлежащие переселенцам дома в местах выселения должны быть переданы местным сельским советам.
Необходимо предложить НКПС произвести перевозку всего людского контингента, его имущества, скота** с двухмесячным запасом продфуража по льготному воинскому тарифу.
Госплану, Наркомтяжпрому, Наркомлесу СССР необходимо обеспечить строительство новых трудовых поселений потребными стройматериалами, оборудованием и хозинвентарем, согласно заявок Наркомвнудела.
Одновременно надо поручить Наркомзему СССР выделить и закрепить за переселенцами в местах вселения необходимые земфонды и произвести внутрихозяйственное землеустройство, а также организовать не позднее апреля — мая месяцев 1936 г. три МТС и МТМ при них для сельскохозяйственного обслуживания переселенцев, с возложением на Наркомзем финансирования, снабжения и обслуживания этих МТС.
Предложить Наркомтяжпрому отгрузить в начале второго квартала 100 тракторов СТЗ, 50 ЧТЗ, 20 автомашин ЗИС-3, 2 автоцистерны, 5 автомашин Пикап, 3 легковых машины и 6 локомобилей. Указанный автотракторный парк, наряду с сельским хозяйством, в период строительства будет использован также на строительстве поселков.
Снабжение переселенцев продовольствием, фуражом и семенным материалом будет производиться ГУЛАГ НКВД через его торговую сеть.
Для снабжения переселенцев продфуражом и семенами необходимо поручить Комитету заготовок с/х продуктов при СНК СССР и Наркомвнуторгу выделить фонды согласно заявки НКВД. Кроме этого, Наркомвнуторгу выделить промтовары и палатки.
Для организации обобществленного стада продуктивного скота необходимо поручить Заготскоту выделить НКВД по заготовительной цене 1500 коров, 40 быков, 5000 овец.
Дома, хозяйственные постройки, сельскохозяйственный инвентарь и скот будет передан переселенцам на началах долгосрочной ссуды. Кроме того, необходимо освободить переселенцев от обязательных госпоставок зерна и продуктов животноводства, а также от всех налогов и сборов до 31 декабря 1940 года.

56
ЧАСТЬ 1 ■ ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Для осуществления мероприятий по переселению, строительству и хозяйственному освоению контингента необходим отпуск средств в размере 39 461 тыс. руб., из которых 21 193 тыс. руб. возвратных и 18 268 тыс. руб. безвозвратных ассигнований.
На одно хозяйство затраты составляют 2631руб., из которых 1218 руб. возвратных и 1413 безвозвратных затрат.
В соответствии с изложенным, прилагаю проект постановления***.
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР генеральный комиссар государственной безопасности
Г. ЯГОДА****
ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 35. Л. 44-46. Заверенная копия. Впервые: История сталинского ГУЛАГа. Т. 5. С. 220-222. № 45.
* Настоящая депортация осуществлялась на основании постановления СНК СССР № 111-21сс «О переселении из УССР в Казахскую АССР».
** Это был, кажется, один из последних случаев, когда депортируемым разрешалось взять с собой значительную часть своего домашнего скота. *** Не публикуется. **** фамилия Ягоды в тексте зачеркнута.
*№ 1.13
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СНК № 776-120сс
«О ВЫСЕЛЕНИИ ИЗ УССР И ХОЗЯЙСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ В КАРАГАНДИНСКОЙ ОБЛАСТИ КАЗАХСКОЙ АССР 15 ООО ПОЛЬСКИХ И НЕМЕЦКИХ ХОЗЯЙСТВ»
28 апреля 1936 г.
Совершенно секретно
ПОСТАНОВЛЕНИЕ № 776-120сс Совета Народных Комиссаров Союза ССР
28 апреля 1936 г. Москва, Кремль
О выселении из УССР и хозяйственном устройстве в Карагандинской области Казахской АССР 15 ООО польских и немецких хозяйств
Совет Народных Комиссаров Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Возложить на НКВнудел СССР переселение и организацию поселений в Карагандинской области Казахской АССР для польских и немецких семейств, переселяемых из УССР в количестве 15 ООО хозяйств — 45 ООО человек, по типу существующих сельскохозяйственных трудпоселков НКВД.
Переселяемый контингент не ограничивается в гражданских правах и имеет право передвижения в пределах административного района расселения, но не имеет права выезда из места поселений.
2. Жилищно-хозяйственное и коммунально-бытовое строительство, а также сельскохозяйственное устройство контингента возложить на ГУЛАГ НКВД с привлечением сил и средств самих переселенцев.
3. Обязать Карагандинский областной исполнительный комитет в местах расселения переселенцев организовать поселковые советы.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ...
57
4. Обязать НКЗем СССР немедленно закрепить за переселяемыми хозяйствами необходимые земфонды за счет земель Летовочного, Красноармейского и Тарангульского мясосовхозов системы НКСовхозов в Карагандинской области и произвести внутрихозяйственное землеустройство, немедленно командировав для этой цели в Казахстан потребное количество землеустроителей.
5. Разрешить НКСовхозов перевести скот Летовочного молмясосовхоза в Красноармейский, Тарангульский молмясосовхозы, обязав ГУЛАГ НКВД возместить НКСовхозов стоимость животноводческих построек и жилищ, остающихся в Летовочном молмясосовхозе.
6. Разрешить НКСовхозов в пределах этой суммы произвести в 1936 году строительство производственных и жилищных построек в Красноармейском и Та-рангульском молмясосовхозах, сверх отпущенных капиталовложений на 1936 год.
7. Обязать НКЗем СССР не позднее III квартала 1936 года организовать на территории новых поселений три МТС.
Отпустить на организацию этих МТС 4500 тыс. рублей, в том числе 2170 тыс. рублей за счет плана капиталовложений НКЗема СССР на 1936 г. и 2330 тыс. руб. за счет резервного фонда СНК СССР.
8. Обязать НКТяжпром отгрузить не позднее 1 июля 1936 года для указанных МТС 30 тракторов ЧТЗ, 60 СТЗ, 12 автогрузовых машин ЗИС, 2 автоцистерны, 3 автомашины Пикап, 3 легковых автомашины, 6 локомобилей мощностью 75 и 57 сил со всеми прицепными орудиями и необходимым оборудованием для ма-шинотракторных мастерских.
9. Возложить на Наркомздрав и НКПрос РСФСР по принадлежности организацию в поселках, содержание и обслуживание медико-санитарной сети и культурно-воспитательных учреждений, для чего обязать Наркомздрав и Нарком-прос РСФСР не позднее мая — июня месяцев 1936 года по согласованию с НКВД укомплектовать эти учреждения медицинским и педагогическо-воспитательным персоналом и необходимым оборудованием, пособиями, медикаментами.
10. Обязать СНК УССР весь скот, находящийся в индивидуальном пользовании выселяемых, отправлять вместе с выселяемыми хозяйствами в Казахстан.
Колхозы обязаны выделить выселяемым членам колхозов лошадей, приходящихся на их долю.
Посевы выселяемых единоличников передать местным колхозам по оценке РайЗО с немедленной уплатой стоимости этих посевов их владельцам.
С выселяемыми членами колхозов колхозы обязаны произвести полный расчет натурой и деньгами за все выработанные ими трудодни.
11. Обязать Госплан СССР, Наркомлес, Наркомтяжпром и НКМестпром РСФСР выделить и отгрузить НКВнуделу в течение 2 и 3 кварталов 1936 года равными частями следующие стройматериалы и оборудование:
Леса круглого.................55 000 кбм
Леса пиленого............... 62 000 кбм
Жердей............................. 9000 кбм
Гвоздей............................. 250 тонн
Стекла......................... 117 000 кв. м
Железа кровельного..........19 тонн
Железа сортового............ 190 тонн
Проволоки.........................13 тонн
Клея столярного.............14,0 тонн
Олифы............................103 тонны
Краски разной...................47 тонн
Белил..................................22 тонны
Толя.............................. 128 000 кв. м
Цемента............................... 300 тонн
Фанеры.............................. 5490 кв. м
Труб железных........................7 тонн
Шпалорезок..........................10 штук
Пил к шпалорезкам.............30 штук
Инструмента.............на 100 000 руб.
Печных приборов............... 560 тонн
Пакли....................................87 тонн
Войлока..............................34 тонны

58
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
12. Предложить ГУЛАГ НКВД при выполнении строительной программы в поселках особое внимание обратить на развертывание и поощрение строительства жилищ и надворных построек самими переселенцами, выделив для этой цели из отпускаемых фондов стройматериалы и средства, которые выдавать индивидуальным застройщикам как за наличный расчет, так и в порядке долгосрочной ссуды сроком до 8 лет.
13. Обязать Комитет заготовок сельскохозяйственных продуктов при СНК СССР выделить ГУЛАГ НКВД в 1936 году по государственной заготовительной цене:
а) зерновых семян для выдачи в ссуду переселенцам......................... 3600 тонн
б) хлебофуражного зерна в ссуду.......................................................... 5000 тонн
Кроме того, отпустить Центросоюзу для свободной продажи поселенцам 4200 тонн муки и крупы.
Семенная и продфуражная ссуды должны быть выданы переселенцам на срок 3 года с возвратом равными частями, начиная с 1937 года; отпуск семян и прод-фуража произвести из зерна, подлежащего сдаче государству трудпоселками НКВД и МТС в Карагандинской области Казахской АССР.
14. Обязать Центросоюз организовать в новых поселках не позднее мая месяца 1936 года торговую сеть, обеспечив ее необходимыми товарами для продажи поселенцам (продовольствие, промтовары, обувь, хозобиход и проч.).
15. Обязать НКВнуторг СССР выделить Центросоюзу во 2, 3 и 4 кварталах 1936 г. для продажи поселенцам:
Масла растительного.................................. 150 тонн
Рыбы.......................................................... 1000 тонн
Мяса............................................................ 200 тонн
Сахара.......................................................... 630 тонн
Промтоваров на...................................5 000 000 руб.
в т.ч.:
Эмалированной] посуды......................150 000 руб.
Оцинков[ованной] посуды......................50 000 руб.
16. Обязать НКВнуторг СССР немедленно отпустить ГУЛАГ НКВД для временного расселения переселяемых 250 больших палаток.
17. Дома и хозяйственные постройки, построенные ГУЛАГом НКВД, передать сельхозартелям переселенцев в порядке долгосрочной ссуды на срок 8 лет. Оформление всех ссуд, выдаваемых сельхозартелям и отдельным переселенцам, возложить непосредственно на Сельхозбанк.
18. Сельхозартели, организуемые из переселенцев, в порядке настоящего постановления, и индивидуальные хозяйства переселенцев освободить от всех налогов, сборов и поставок государству зерна, картофеля и продуктов животноводства сроком на 3 года, считая с 1937 года.
19. Предложить НКПС по заявкам НКВД произвести перевозку переселяемых семей и их имущества по льготному воинскому тарифу, обеспечив подачу подвижного состава по плану НКВД. Расчет за эти перевозки произвести с НКПС в централизованном порядке за счет отпускаемых на эти цели средств.
20. Определить затраты на проведение предусмотренных настоящим постановлением работ по переселению и хозяйственному устройству переселенцев в сумме 23 000 тыс. рублей, в том числе за счет:
а) резервного фонда СНК СССР в сумме 19 000 тыс. руб.;

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ...
59
б) сметы Всесоюзного Переселенческого Комитета при СНК СССР в сумме 1830,0 тыс. рублей;
в) плана капиталовложений НКЗема ССР на 1936 г. в сумме 2170 тыс. рублей.
Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР
В. МОЛОТОВ Зам. управляющего делами Совета Народных Комиссаров Союза ССР
В. МЕЖЛАУК
Вн. УД СНК'С д. № 200-44 2/ов. 28.IV.36
ГАРФ. Ф. Р-5446. On. 1. Д. 486. Л. 116-120. Подлинник. *№ 1.14
ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа М.Д. БЕРМАНА
НАРКОМУ НКВД Г.Г. ЯГОДЕ, ЗАМ. НАРКОМА НКВД Г.Е. ПРОКОФЬЕВУ
И НАЧАЛЬНИКУ СПО ГУГБ НКВД Г.А. МОЛЧАНОВУ
ОБ УСТРОЙСТВЕ В КазАССР ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ С УКРАИНЫ
28 мая 1936 Г.
т. ЯГОДЕ т. ПРОКОФЬЕВУ т. МОЛЧАНОВУ
28/V
Для приема переселяемых с Украины 15 000 семей выполнены следующие подготовительные мероприятия:
1. Земельные фонды Летовочного и Блюхеровского мясосовхозов от Нарком-совхозов приняты. Производится отвод земель для поселков, их планировка и нарезка усадебных участков.
Для ускорения землеустроительных работ НКЗем СССР командировал в помощь Карагандинскому Облзу 30 землеустроителей, 4 почвоведов, 7 мелиораторов.
Приступили к изыскательским работам на воду 7 буровых партий.
Первая часть переселенцев будет расселена в количестве 5000 хозяйств на земфондах Летовочного, Блюхеровского мясосовхозов и на Чулак-Каинском госземфондах, на расстоянии от 45—70 километров от ст. Таинча, Омской ж.д. и 567 хозяйств — на Урыкты-Джонском и Даниловском госземфондах, расположенных в 120 километрах от станции Акмолинск.
2. На станции Таинча организован приемный пункт, с пропускной способностью 2500 человек единовременно. При пропускном пункте 28 мая заканчивается организация больницы на 30 коек, заразного барака на 15 коек, амбулатории, 2-х бань-пропускников, питательного пункта, ларька. Установлено 6 парофор-малиновых камер.
Облздравотдел организует на станции Таинча аптеку.
Все эти учреждения размещены в палатках, выделенных из числа имевшихся на месте в старых трудпоселках. Также выделено необходимое оборудование, койки и мягкий инвентарь для больницы, амбулатории, питательных пунктов. Центросоюзом завезено необходимое продовольствие.

60
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
3. Для временного размещения переселенцев в местах расселения отгружены из Ленинграда 258 палаток и бараков вместимостью 20 ООО человек. Кроме того, на 2000 человек выделены палатки из имевшихся на месте.
4. Для переброски переселенцев от станции Таинча и Акмолинск на места расселения 14 мая отгружено 40 тракторов ЧТЗ, 60 тракторов СТЗ, 14 автогрузовых машин. Трактора ЧТЗ уже прибыли на место.
Кроме этого Карагандинский обком вынес решение о мобилизации в области для переброски контингента 50 автогрузовых машин.
Из старых трудпоселков переброшено на станцию Таинча 12 автогрузовых машин, 200 лошадей и 60 тракторных тележек.
На перевозках будут также использованы лошади, прибывающие вместе с переселенцами из Украины.
5. Для ускорения строительства жилищ и коммунально-бытовых построек, в новые поселки переброшено 1725 человек квалифицированных строителей из Карагандинских трудпоселков. Ими на 25 мая уже изготовлено: 145 000 шт. самана и 12 000 шт. кирпича. Кроме этого командируются из трудпоселков 60 трактористов.
Народный комиссариат коммунального хозяйства РСФСР дал распоряжение о командировании 35 человек молодых специалистов из числа оканчивающих строительные техникумы.
6. Все отпущенные правительством строительные материалы, лес, оборудование и инструменты начнут поступать в Карагандинскую область с начала июня.
Для начала строительства к местам постройки новых поселков переброшено из местных заготовок 50 вагонов круглого и пиленого леса, 10 вагонов горбылей, 3V2 тонны железа, 55 ящиков стекла, 5 тонн печного литья и часть инструментов.
7. Потребительская кооперация приступила к развертыванию торговой сети: на 25 мая уже организовано в пунктах расселения 4 ларька и на станции Таинча 2 ларька, которые снабжены необходимым ассортиментом продовольствия и товаров. Остальная намеченная по плану торговая сеть будет развернута в течение июня, по мере прибытия переселенцев. Для обеспечения переселенцев печеным хлебом оборудованы 2 хлебопекарни на 5 тонн выпечки хлеба в сутки.
8. Наркомздрав РСФСР дал распоряжение Карагандинскому облздравотде-лу приступить к немедленной организации сети медико-санитарных учреждений и детских яслей и командировал из Москвы 5 врачей. На приемочном пункте станции Таинча уже приступили к подготовительной работе 2 врача, 6 лек-помов, 14 медсестер, 5 дезинфекторов. Выделен больничный инвентарь и медикаменты.
9. Для финансирования мероприятий по строительству и хозустройству переселенцев 21 мая через Сельхозбанк открыт кредит ОТП УНКВД Карагандинской области.
10. По линии Наркомзема СССР начата организация в Карагандинской области 3-х новых МТС, для которых командированы 3 директора МТС и старший состав специалистов. Для МТС отгружается инвентарь. 28 мая Наркомземом переводится в Петропавловск на нужды МТС 2 500 000 рублей.
11. Положение с командированием административных и оперативных работников в Караганду напряженное. Отдел кадров НКВД должен выделить из НКВД Украины и других УНКВД 55 человек, что до сих пор не выполнено.
Прошу Ваших указаний Отделу кадров НКВД об ускорении направления этих работников.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ...
61
УНКВД Карагандинской области выделено 9 человек административных работников и 9 стрелков.
Начальник ГУЛАГ НКВД комиссар государственной безопасности 3-го ранга М. БЕРМАН
«_» мая 1936
Адресаты вписаны от руки. Помета внизу: «Донесение направлено: тов. Ягода». ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 3-6. Машинопись.
*№ 1.15
ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа М.Д. БЕРМАНА НАРКОМУ НКВД Г.Г. ЯГОДЕ О МЕРОПРИЯТИЯХ, СВЯЗАННЫХ С РАССЕЛЕНИЕМ СЕМЕЙ С УКРАИНЫ
16 июня 1936 Г.
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР генеральному комиссару государственной безопасности
тов. ЯГОДА
Доношу, что по состоянию на 12 июня месяца для приема с Украины 15 ООО семей выполнены следующие мероприятия:
1. На Летовочном, Блюхеровском и Чулаккаинском земфондах, а также точках расселения переселенцев в Шортандинском и Акмолинском районах производятся землеустроительные работы, на коих занято 21 землеустроителей, 6 почвоведов, 3 гидрогеологов, 9 гидротехников и 10 бурмастеров, выделенных Карагандинским Облзу и ОТП УНКВД.
Для расселения переселенцев закончен отвод земфондов для 19 поселков на семь тысяч хозяйств, из них: в одиннадцати поселках нарезаны усадебные участки.
2. Для организации сельскохозяйственных артелей среди прибывших переселенцев Красноармейским райкомом партии выделены работники.
3. На 10 июня на станции Таинча Омской ж.д. прибыло и разгружено: 2142 семей — 10 479 человек, в том числе мужчин 2762, женщин 3054, детей 4663 человек. Разгрузка эшелонов происходит организованно в течение 2—3 часов.
Перевозка людей и их имущества от ст. Таинча до новых поселков производится в 8-10 часов. На перевозке людей, груза работает 75 автогрузовых машин.
Организованные питательные, медицинские и перевалочные пункты, а также бани со своей задачей по обслуживанию прибывших переселенцев вполне справляются.
Санитарная обработка прибывающих переселенцев производится в местах расселения, для чего в каждом поселке оборудованы баня, заброшены дезокаме-ры, дезосредства и необходимое число медперсонала.
Карагандинский облздравотдел в районах расселения переселенцев организует две участковые больницы на 100 коек каждая. Медицинский персонал, а также мягкий и твердый инвентарь для этих больниц выделен полностью.
4. По сообщению УНКВД Карагандинской области, переселенцы перед отправкой с Украины были дезориентированы в том, что едут на юг, где не нужна теплая одежда, что в Казахстане нет соли и скот плохо акклиматизируется, что вызвало продажу теплой одежды, коров и взятие с собой больших запасов соли, до 15 пудов на отдельные семьи. Кроме того, от переселенцев поступают жалобы о неправильно произведенных с ними расчетах колхозами и незаконных расчетах по зарплате на предприятиях.

62
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
По сообщениям некоторых комендантов, сопровождающих эшелоны, скот в недостаточной степени на местах отправки был обеспечен кормами, что вызывает большие затруднения в пути следования по кормлению скота. Имеет место также недостаточное снабжение людей продовольствием на путь следования.
Об этих ненормальностях СПО и ГУЛАГ НКВД 10 июня сообщили НКВД Украины тов. КАЦНЕЛЬСОНУ.
5. На поселках по линии Центросоюза организовано 7 торговых точек, в которые завезено: промтоваров на 534 тысячи, продтоваров на 476 тысяч, хозто-варов на 31 тысячу и дров на 17 тысяч рублей.
На II квартал Центросоюзом занаряжено Карагандинскому облпотребсоюзу промышленных товаров на 815 тысяч, продовольственных на 1076. Большинство занаряженных промтоваров отгружено.
6. 2 июня Наркомземом Союза ССР дано распоряжение Сельхозснабжению срочно отгрузить на станцию Таинча и Акмолинск оборудование и сельскохозяйственные машины для вновь организуемых 3-х МТС. Наряды заводам спущены, оборудование и с/х машины будут отгружены в июне — июле месяце. Кроме того, Казнаркомзему дано указание срочно выделить означенным МТС необходимое количество с/х инвентаря из фондов децентрализованного снабжения.
7. Для временного размещения переселенцев, занаряженные ГУЛАГом НКВД палатки и бараки отгружены полностью и прибыли на место. Всего отправлено 185 палаток и 87 бараков, что вместе с выделенными палатками на месте обеспечивает размещение более 20 ООО человек.
8. По нарядам ГУЛАГа НКВД в мае — июне месяцах отгружены следующие стройматериалы: гвоздей 108 тонн, стекла 12 ООО кв. метров, проволоки 3,3 тонны, сортового и кровельного железа 20 тонн, шурупов одна тонна, разных строительных инструментов на 48 828 рублей, оконных и дверных приборов на 69 966 руб. Кроме того, отгружено 3500 ведер, 30 штук кипятильников и 15 походных кухонь и 60 котлов.
Отгруженные гвозди, стекло, проволока, кипятильники и котлы прибыли на место.
Остальное оборудование и стройматериалы, выделенные Правительством, занаряжены и будут отгружены в июне и начале III квартала.
9. В Акмолинском, Шортандинском районах, в новых поселках заготовлено 985 000 шт. самана* и 490 000 шт. кирпича. В других районах расселения при-ступлено к организации бригад из прибывших переселенцев для выделки стройматериалов из местного сырья.
Выделенные Народным комиссариатом коммунального хозяйства 30 техников-строителей прибыли на место.
10. По вине Наркомлеса, не обеспечившего вагонами занаряженный лес, отгрузка пиленого леса в мае месяце была сорвана. Из 375 вагонов круглого леса по вине дороги имени Кагановича фактически отгружен 61 вагон. На июнь месяц занаряжено Наркомлесом к отгрузке 1180 платформ и ГУЛАГом НКВД 300 платформ.
Несмотря на письмо тов. ПРОКОФЬЕВА на имя тов. ЛОБОВА о форсировании отгрузки леса в Караганду, июньская отгрузка леса также находится под угрозой срыва, вследствие неправильно установленной Наркомлесом очередности отгрузки леса.
Состоянию 12 июня на станцию Таинча всего прибыло 150 вагонов в основном по нарядам ГУЛАГа.
11. Заброска стройматериалов и леса на точки строительства тормозится из-за отсутствия тракторных тележек.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ..,
63
Для форсирования подвоза стройматериалов из Ленинграда занаряжено 39 тележек, из коих 14 уже отгружено. Занаряженные тележки из Москвы и Омска в количестве 50 штук в ближайшие дни будут отгружены.
12. По сообщению ОК НКВД, для административного и оперативного обслуживания откомандировано следующее количество работников:
Из Украины............29 человек -"- Челябинск, обл...........3 -"-
-"- Омской области..........2 -"- -"- Красноярск, края........3 -"-
-"- Зап.-Сиб. края............8 -"- Всего:.......................45 человек
Для административной работы по переселению из старых поселков ОТП командировано 18 поселковых комендантов, один районный комендант и 2 пом. райкоменданта.
13. Согласно постановления СНК Союза ССР за № 775-120сс от 28 апреля 1936 г. средства на строительство жилых домов для переселенцев отпущены из расчета 3 человека одна семья, при обеспечении жилплощадью 2 1Л кв. метра на человека. Фактически, как видно из поступивших материалов, переселяемый контингент имеет в своем составе около 5 чел. в семье. При создавшемся положении отпущенных средств на строительство домов из расчета 2 'Л кв. метра на человека не хватит и часть переселенцев на зиму может оказаться без жилья.
Прошу Ваших указаний по этому вопросу.
Начальник ГУЛАГ НКВД комиссар государственной безопасности 3-го ранга БЕРМАН
16 июня 1936 г.
Верно: Нач. ОТП ГУЛАГ НКВД Помета: «К делу 109/а».
ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 7-11. Заверенная копт.
* Саман — легкий и низкокачественный соломенно-глиняный кирпич.
*№ 1,16
ДОПОЛНЕНИЕ К ДОНЕСЕНИЮ НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа М.Д. БЕРМАНА НАРКОМУ НКВД Г.Г. ЯГОДЕ О МЕРОПРИЯТИЯХ ПО РАССЕЛЕНИЮ СЕМЕЙ С УКРАИНЫ
14 июля 1936 г. ЭБ/13. VH.36.3-x
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР генеральному комиссару государственной безопасности
тов. ЯГОДА
В дополнение к донесению от 16 июня с.г. доношу, что приемка первой части украинских переселенцев, прибывших в Карагандинскую область Казахской АССР, закончена 25 июня. Все прибывшие переселенцы перевезены на отведенные для их расселения земфонды.
Всего принято 5535 семейств — 26 778 человек, в том числе 6964 мужчин, 7517 женщин и 12 297 детей до 16 лет. В среднем на 1 семью приходится 4,8 человека.
С переселенцами прибыло 4447 голов крупного рогатого скота, 1691 лошадь, 350 свиней, 176 овец, 10 527 голов птицы и кроликов.

64
ЧАСТЬ 1 ■ ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Из числа прибывших переселенцев 40% хозяйств скота не имеют.
Для расселения прибывших и ожидающихся в сентябре месяце переселенцев от Наркомсовхозов приняты в районе станции Таинча земфонды Летовочного и Блюхеровского совхозов, площадью 149 ООО га. Кроме того, отведено из близлежащих свободных госземфондов 77 ООО га. Всего 226 ООО га, на которых можно расселить в соответствии с запасом воды 9700 хозяйств.
Кроме того, на земфондах Акмолинского и Шортандинского районов вблизи существующих трудпоселков будет расселено 3400 хозяйств.
На всех отведенных земфондах можно расселить 13 100 хозяйств.
Для расселения остальных 1900 хозяйств необходимо получить от Наркомсовхозов остаток земель Блюхеровского мясосовхоза площадью около 40 000 га.
Этот вопрос необходимо поставить на разрешение СНК СССР. Согласие Наркомсовхозов имеется.
Всего будет построено 43 поселка.
В местах расселения развернуто изготовление самана, кирпича-сырца. Начато строительство колодцев. Жилищное строительство будет проведено такими темпами, чтобы закончить его к 1 октября 1936 года.
На всех точках расселения построены временные медико-санитарные пункты, бани, торговые ларьки, кухни общественного питания, хлебопекарни постоянного типа.
Медико-санитарные учреждения укомплектованы необходимым количеством врачей, средним и младшим медперсоналом.
Центросоюзом на всех точках расселения открыты ларьки, обеспеченные достаточным запасом продовольствия и промтоваров.
Организовано 3 МТС, начавшие пахоту целинных земель под посев 1937 года.
Начата организация сельхозартелей. На 1 июля с.г. организовано 11 артелей, избраны правления и ревизионные комиссии.
Поступление строительных материалов, занаряженных в июне месяце: гвозди, стекло, железо, цемент, оконные и дверные приборы, инструменты — протекает удовлетворительно.
Совершенно неудовлетворительно идет отгрузка и поступление лесоматериалов. Из занаряженных Наркомлесом в мае и июне месяцах 1915 вагонов леса прибыло в Карагандинскую область 262 вагона — 13%.
Наиболее узким местом, тормозящим строительство, является транспорт.
Работающие на перевозках стройматериалов 12 автогрузовых машин и 30 тракторов ЧТЗ не справляются с транспортировкой стройматериалов, общий размер которых составляет 3 500 000 тонно-километров.
Необходим дополнительный отпуск по линии Наркомзема СССР не менее 20 автогрузовых машин, 20 тракторов ЧТЗ.
Согласие Наркомзема СССР об отпуске указанных машин получено.
Прибывшие с переселенцами лошади отправлены из Украины без бричек, без упряжи, что вызывает необходимость немедленно закупить сверх плана 1000 пароконных бричек и 1000 комплектов упряжи, для чего необходим долгосрочный кредит по линии Сельхозбанка в размере 550 000 рублей.
Также необходим долгосрочный кредит в сумме 320 000 рублей на покупку быков-производителей, так как с прибывшим из Украины скотом производителей не оказалось.
Отпуск средств на эти мероприятия с Сельхозбанком согласован.
С прибывшими переселенцами ведется общественно-массовая и разъяснительная работа.
По политическим настроениям переселенцев можно разбить на три группы.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ.,,
65
Первая — настроена удовлетворительно и высказывается: «что в местах расселения земли плодороднее, почву легче обрабатывать, окружающие колхозы имеют много хлеба на трудодни, хозяйственное устройство возложено на НКВД, который обеспечит успех дела, государство даст значительные льготы, кредиты и т.п.».
Эта группа переселенцев, состоящая из многих недавно демобилизованных красноармейцев и колхозного актива, активно приступила к работе по строительству поселков и нередко дает организованный отпор антисоветской части переселенческого контингента.
Вторая группа проявляет растерянность и высказывает недовольство в следующем: «нас обманули, отобрали дома, не уплатив их стоимости, обещали везти на юг, а привезли на север. Почему с нас вторично требуют вступительные взносы в колхоз, будет ли переведен на новое местожительство их кооперативный пай, будут ли призываться в ряды РККА и т.п.».
Под влиянием проводимой разъяснительной работы население этой части переселенцев втягивается в работу и проявляет заинтересованность к хозяйственному устройству.
Третья группа переселенцев настроена явно враждебно, никаких разъяснений не желает слушать и высказывается так: «здесь нет воды, привезли нас на смерть, строить дома не будем, нам должны дать готовые бесплатно, как обещали».
Наиболее активные элементы этой группы заявляют: «Вы боитесь, чтобы мы не ушли в Германию, ладно, знайте, мы там все равно будем, начнется война и нам помогут. Почему вы евреев и украинцев не привезли сюда, а пишете конституции, что все равны, грабительски отобрали у нас дома, а в конституции пишете, что собственность охраняется законом».
Отдельные лица от контрреволюционных разговоров переходят к организации антисоветской деятельности, устанавливая связь с местным немецким населением, организуя побеги, агитируя за военное нападение на СССР, взывая к получению «гитлеровской» помощи, призывая к мести евреям и т.д.
Начальник ГУЛАГ НКВД комиссар государственной безопасности 3-го ранга
М. БЕРМАН
14 июля 1936 года
ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 12-16. Копия.
Впервые в извлечениях: Дугин, 1999. С. 72-73. № 84 (без указания источника). *№ 1.17
ЗАПРОС ЗАМ. НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа И.И. ПЛИНЕРА НАРКОМУ НКВД Г.Г. ЯГОДЕ О ВОЗМОЖНОСТИ ИЗМЕНЕНИЯ МЕСТ РАССЕЛЕНИЯ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ НА ТЕРРИТОРИИ КазАССР
15 августа 1936 г.
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР генеральному комиссару государственной безопасности
тов. ЯГОДА
Нач. УНКВД Казахской АССР — комиссар государственной безопасности II ранга тов. ЗАЛИН просит разрешения расселить до 3000 украинских хозяйств в существующие колхозы Северного Казахстана, расположенные по соседству с районами расселения. Согласие Казахского крайкома и Карагандинского обкома ВКП(б) на это имеется.

66
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Учитывая недостаточное количество земфондов в местах расселения украинских переселенцев, а также наличие свободных земель и жилищ в означенных колхозах, считал бы необходимым разрешить тов. ЗАЛИНУ расселить до 3000 хозяйств в существующие колхозы.
Со стороны нач. СПО ГУГБ НКВД СССР — комиссара государственной безопасности II ранга тов. МОЛЧАНОВА возражений не имеется.
Прошу Ваших указаний.
Зам. нач. ГУЛАГ НКВД дивинтендант ПЛИНЕР
15 августа 1936 г.
Пометы: «Согласен. Ягода»; «т. Вишневскому. По телефону тов. Залину сообщите — и немедленно передайте телеграфно».
ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 17. Подлинник. *№ 1.18
ЗАПРОС ЗАМ. НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа И.И. ПЛИНЕРА НАРКОМУ НКВД Г.Г. ЯГОДЕ О ВОЗМОЖНОСТИ РАССЕЛЕНИЯ ЧАСТИ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ В ЮЖНОМ КАЗАХСТАНЕ
29 августа 1936 г.
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР генеральному комиссару государственной безопасности
тов. ЯГОДА
Начальник УНКВД в Казахской АССР — комиссар государственной безопасности II ранга тов. ЗАЛИН просит отправить 1000 семей украинских переселенцев в Южный Казахстан для довселения в существующие колхозы Алма-Атинской области, где переселенцы обеспечиваются жилищами.
Постановлением СНК Союза ССР от 28/FV-1936 года за № 776-120-сс украинские переселенцы должны быть расселены в Карагандинской области Казахстана.
Прошу Ваших указаний.
Зам. нач. ГУЛАГ НКВД дивинтендант ПЛИНЕР
29 августа 1936 года
Помета: «т. Прокофьеву. Ягода».
ГАРФ. Ф. Р-9479. Оп. ]. Д. 36. Л. 18. Копия.
№ 1.19
ДОНЕСЕНИЕ ЗАМ. НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа И.И. ПЛИНЕРА
НАРКОМУ НКВД Г.Г. ЯГОДЕ О ХОДЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ ПОЛЬСКИХ
И НЕМЕЦКИХ СЕМЕЙ С ЗАПАДНОЙ УКРАИНЫ В СЕВЕРНЫЙ КАЗАХСТАН
26 сентября 1936 г.
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР генеральному комиссару государственной безопасности
тов. ЯГОДА
Из числа 15 000 польских и немецких семей, переселяемых из Западной Украины в Северный Казахстан, в июне месяце с.г. переселено 5535 семей — 26 778 человек, в сентябре месяце отправлено 7440 семей — 32 740 человек, всего 12 975 семей — 59 518 человек.

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ..
67
Прибыло к месту назначения по состоянию на 20-е сентября месяца, вместе с июньским переселением, 7910 семей — 37 213 человек. В пути — 5063 семьи — 22 045 человек.
В числе прибывших имеются случаи заболеваний скарлатиной, корью и тифом.
В связи с инфекционными заболеваниями переселенцев даны указания НКВД УССР и УНКВД Северного Казахстана о необходимости принятия решительных мер к усилению профилактических мероприятий на месте погрузки, в пути следования переселенцев, а также в местах вселения.
Зам. нач. ГУЛАГ НКВД СССР дивинтендант ПЛИНЕР
26 сентября 1936 г.
Пометы: 1) вверху: «Т. Прокофьеву»; 2) наискось, через весь текст: «По окончании всей операции составить доклад для ЦК. Г. Я[года]. 28/9»; 3) внизу: «т. Вишневскому. [Подпись нрзб.] 29/9».
ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 19.
Впервые: Дугин, 1999. С. 75. № 88 (без указания источника). Полян, 2001 (а). С. 89. Факсимиле.
*№ 1.20
ДОНЕСЕНИЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КПК ПРИ ЦК ВКП(б) ЗЕЙНАЛОВА И ВЕЛИКАНОВА ПРЕДСЕДАТЕЛЮ КПК ЦК ВКП(б) Н.И. ЕЖОВУ О ХОЗЯЙСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ ПОЛЬСКИХ И НЕМЕЦКИХ СЕМЕЙ В КазАССР
<Не ранее 26 сентября 1936 г. >
Совершенно] секретно
Председателю комиссии партийного контроля при ЦКВКП(б) тов. ЕЖОВУ
О ходе выполнения постановления ЦК ВКП(б) «О выселении из УССР и хозяйственном устройстве в Карагандинской области Казахской АССР польских и немецких хозяйств»
ЦК ВКП(б) утвердил к переселению из УССР в Карагандинскую область (теперь Северо-Казахстанскую)* 15 тыс. польских и немецких хозяйств с количеством 45 тыс. человек.
Проверкой сельскохозяйственной группой Комиссии партийного контроля и уполномоченного КПК по Казахстану установлено неудовлетворительное выполнение постановления ЦК ВКП(б), особенно в части обеспечения переселенцев жилищно-хозяйственными и коммунально-бытовыми помещениями, а также в организации медико-санитарной сети и медицинского обслуживания переселенцев.
Первая партия переселенцев — 5 тыс. хозяйств прибыла на место в июне месяце. К этому времени ГУЛАГ НКВД, на которого постановлением ЦК ВКП(б) было возложено все строительство, не подготовил ни одного дома. Переселенцы были размещены в палатках, частью в домах окружающего населения, а значительная часть оставалась и пока остается жить под открытым небом.

68
ЧАСТЬ 1. ПРЕДВОЕННЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ДЕПОРТАЦИИ
Переселение польских и немецких хозяйств из УССР заканчивается. Вместо предусмотренного решением ЦК ВКП(б) переселения 45 тыс. человек фактически пришлось переселить до 70 тыс. человек. Между тем ГУЛАГ НКВД вел подготовку к размещению 45 тыс. человек. Исходя из этого количества переселенцев ГУЛАГ НКВД решил построить 3181 двухквартирных домов и 561 прочих зданий для коммунально-бытового и медико-санитарного обслуживания переселенцев.
Но даже этот, как теперь установлено, минимальный план строительства ГУЛАГом своевременно не выполнен. За последнее время, после вмешательства с-х группы КПК, ГУЛАГ форсировал строительство и на 25 сентября закончил уже строительство 2079 домов, а готовность остальных строящихся домов составляет теперь 67%.
Задержка окончания строительства домов по заявлению ГУЛАГа происходит исключительно из-за недостатка леса, особенно пиломатериалов, потребность в которых выражается в количестве 750 вагонов. После получения этих пиломатериалов ГУЛАГ обязался закончить строительство остальных домов к 15 октября, а культурно-бытовых построек к 1 ноября. Наркомлес обязался в основном закончить отгрузку этого количества пиломатериалов в первой декаде октября.
Однако и после выполнения плана строительства ГУЛАГом, положение переселенцев остается тяжелым. Весь фонд, который заканчивается строительством, может разместить до 7 тыс. семей; 4 тыс. семей будут размещены в окружающих колхозах, и 4 тыс. семей совершенно не будут обеспечены жилищами. ГУЛАГ предполагает максимально уплотнить все дома и разместить в одном доме по несколько семей, что, конечно, нельзя признать нормальным.
Проверкой установлено, что НКЗдрав РСФСР неудовлетворительно выполнил постановление ЦК ВКП(б) в части медико-санитарного обслуживания переселенцев. Не выделил достаточного количества медицинского персонала, не урегулировал взаимоотношений с ГУЛАГом НКВД и вплоть до нашего вмешательства вместо организации медико-санитарного обслуживания переселенцев занимался спором о том, в какой части он является ответственным за это дело.
Санитарное обслуживание первой партии переселенцев в пути, а также и в местах поселения было организовано неудовлетворительно. При плохих жилищных условиях это привело к распространению среди переселенцев, особенно детей, массовых заболеваний заразными болезнями (корь, дизентерия, скарлатина и др.) и высокой смертности. Так, на 1 сентября умерло 382 человека, преимущественно детей, и болело свыше 400 человек.
После нашего вмешательства Наркомздрав РСФСР разработал ряд практических мероприятий, обеспечивающих развертывание медико-санитарной сети и обслуживание переселенцев как в пути, так и на месте нового поселения.
Неудовлетворительно выполнили решение ЦК ВКП(б) и Наркомпрос РСФСР, который своевременно не подготовился к охвату детей переселенцев школами. Постройка и приспособление 18 школ, которые намечены к открытию, будут закончены строительством не раньше к l.XI-с.г. В настоящее время Наркомпрос РСФСР обязался форсировать окончание строительства школ и с 1.XI начать занятие в школах, охватив учебой поголовно всех детей переселенцев школьного возраста.
Обязательства по хозяйственному устройству переселенцев, возложенные решением ЦК ВКП(б) на другие наркоматы — НКЗем СССР, Наркомсовхозов, Наркомтяжпром можно считать выполненными. Центросоюз выполнил реше

ДЕПОРТАЦИИ ИЗ СТОЛИЦ И С ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ...
69
ние ЦК ВКП(б) в части завозов товаров за исключением топлива, которого пока завезено недостаточно.
Сельхозгруппа КПК установила систематический контроль за ходом выполнения постановления ЦК ВКП(б), а также принятых ГУЛАГом, Наркомлесом, Наркомздравом и Наркомпросом на себя обязательств.
Считаем необходимым поручить уполномоченному Комиссии Партконтроля по Казахстану тов. Москатову также установить систематический контроль на месте за выполнением данного постановления ЦК ВКП(б).
Зам. руководителя с.-х. группы КПК ЗЕЙНАЛОВ Ответств. контролер ВЕЛИКАНОВ
Пометы: «т. Берману. Надо ли что делать? Ежов»; «т. Плинеру. Дайте Ваши предложения».
ГАРФ. Ф. Р-9479. On. 1. Д. 36. Л. 20-22. Подлинник.
Тональность и общая оценка хода настоящей депортационной операции и итогов деятельности НКВД в этом документе заметно расходится с самооценками НКВД. Пикантность ситуации заключается и в том, что адресат письма, Н.И. Ежов, возглавивший НКВД 26.09.1936, продолжал оставаться председателем КПК.
* Карагандинская область Казахской АССР (с центром в Петропавловске) была образована в марте 1932 г. В июле 1936 г. из нее были выделены две новые области: Северо-Казахстанская (с центром в Петропавловске) и Кустанайская (с центром в Ку-станае), а в ее южной части, сохранившей прежнее название, центром стала Караганда.
*№ 1.21
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ЗАМ. НАЧАЛЬНИКА ГУЛАГа И.И. ПЛИНЕРА НАРКОМУ НКВД Н.И. ЕЖОВУ, ЗАМ. НАРКОМА НКВД Я.С. АГРАНОВУ И ЗАМ. НАРКОМА НКВД М.Д. БЕРМАНУ О ПЕРЕСЕЛЕНИИ И ХОЗЯЙСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ УКРАИНСКИХ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ В КазАССР
11 октября 1936 г.
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР
тов. ЕЖОВУ
Заместителю народного комиссара внутренних дел Союза ССР комиссару государственной безопасности Г ранга
тов. АГРАНОВУ
Заместителю народного комиссара внутренних дел Союза ССР комиссару государственной безопасности IIIранга
тов. БЕРМАНУ
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА о переселении и хозяйственном устройстве украинских переселенцев
в Казахской АССР
Переселение польских и немецких хозяйств из Украины в Казахскую АССР закончено.
Переселено:      в июне с.г...................... 5535 семейств — 26 778 чел.
в сентябре...................... 9465 семейств — 42 505 чел.
Всего:..........................15 ООО семейств — 69 283 чел.

70